Михаил Саидов Разговоры, которые меняют жизнь: Техники экспоненциального коучинга
Редактор Надежда Ершова
Главный редактор С. Турко
Руководитель проекта А. Василенко
Арт-директор Ю. Буга
Дизайн обложки Д. Изотов
Корректоры Е. Чудинова, А. Кондратова
Компьютерная верстка М. Поташкин
© Михаил Саидов, 2021
© ООО «Альпина Паблишер», 2021
Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.
Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.
В этой книге я сконцентрировал особые знания и техники, которыми пользуюсь каждый день как коуч, предприниматель и просто человек, проживающий роли отца, мужа, сына, друга.
К началу работы над книгой моя компания обучила более семнадцати тысяч человек и сертифицировала по нашей методике более ста экспоненциальных коучей. За последний год десятки студентов моих программ легко достигли того, чего хочет большинство людей, – денег, любви, известности, счастья.
Безусловно, мне хотелось бы сказать, что этот поразительный успех стал следствием какой-то уникальной маркетинговой формулы или сакрального знания, – но не могу, ведь это было бы неправдой. Все проблемы моих студентов, когда они пришли ко мне, сводились к проблемам мышления, эмоциональной регуляции и отсутствию важных навыков. Моя работа проста – я помогаю людям принять то, что невозможно изменить, и изменить то, что можно не принимать.
Большинство коучей работает в одной из двух парадигм: либо линейно, либо категориально. Линейная парадигма подразумевает помощь в достижении линейной цели: например, повышение зарплаты или продвижение по карьерной лестнице. Категориальная парадигма предполагает содействие только в одной жизненной категории: например, улучшение взаимоотношений в семье или в построении бизнеса. Мой подход помогает трансформировать жизнь клиента во всех категориях и направлениях одновременно. Такой коучинг я называю экспоненциальным. В математике экспонента – это функция, которая выглядит как вертикальная линия. Экспонента в коучинге отражает то, что происходит с клиентами, когда сильный коучинг полностью перепрограммирует их мышление.
Все методы, о которых будет рассказано в книге, не являются авторскими ноу-хау, да я и не претендую на роль первопроходца. Знания, которыми я делюсь, не принадлежат мне, и были известны задолго до меня. По сути, я стою на плечах титанов мысли, от Сократа, Исаака Ньютона, Джеймса Максвелла, Альберта Эйнштейна, Ивана Павлова, Ричарда Фейнмана и до наших современников, таких как Даниэль Канеман, Нассим Талеб, Марша Линехан, Альфред Адлер и Аарон Бек.
Единственная заслуга, которую мне комфортно себе приписать, заключается в моей способности соединить мощные инструменты из психологии, биологии, коучинга, бизнеса и философии в систему, которую я назвал «Экспонентой».
Все примеры, диалоги и истории, изложенные в книге, хоть и основаны на реальных жизненных ситуациях, изменены. Так же как психотерапевты, адвокаты и врачи, я не имею права раскрывать личности и детали, которые идентифицируют моих клиентов. Любые совпадения историй или имен – случайность.
Единственные истории, которые от начала и до конца излагаются правдиво, – мои личные или истории, на которые я получил письменное разрешение о полном разглашении (и все же скрыл имена).
Глава 0 Коучинговые мандаты и видение насквозь
«Я решил покончить с собой, но сестра меня отговорила. Она попросила меня хотя бы раз сходить на сессию к вам».
Лиам живет в Амстердаме. Ему на вид около 45 лет. Он работает ночным портье в небольшом отеле.
«Почему вы решили покончить с собой?» – спрашивает коуч.
«От меня ушла моя девушка, Зои. Мы с ней жили вместе 5 лет. Однажды я проснулся – и рядом была записка: "Я больше не могу. Не ищи меня"». – Каждое слово Лиама сопровождается нервным тиком мышц правой стороны лица.
«Когда это случилось?»
«Больше полугода назад».
«Почему она ушла?»
«Ее терапевт мне сказала, что она боялась за свою жизнь».
«Почему она боялась за свою жизнь?»
«Я не знаю».
«Вы причиняли ей боль?»
«Нет, это она причиняла мне боль. Она убила нашего ребенка…»
Прежде чем мы продолжим, я бы хотел объяснить разницу между четырьмя профессиями – психолог, психотерапевт, психиатр и коуч.
Психологом обычно называют человека, получившего формальное психологическое образование и который теперь либо работает как научный сотрудник, либо помогает диагностировать ментальные нарушения. Психолог может работать и как психотерапевт, но не каждый психотерапевт является психологом. Зачастую психотерапевты имеют образование, например, социального работника и получили терапевтическую экспертизу отдельно от университета на частных курсах или в специализированных институтах. Психотерапевты во многих странах имеют государственную лицензию и работают, не используя медикаменты, с клиентами, текущее эмоциональное здоровье которых не дает им полноценно функционировать в обществе. Типичные проблемы, за которые возьмется психотерапевт, следующие: депрессия, тревожные расстройства, детская травма, фобии, суицидальная идеация, биполярное расстройство, СДВГ, дисфункциональные отношения в паре и так далее. Психологи и психотерапевты иногда работают в паре с психиатром. Психиатр – это врач, который лечит ментально больных людей медикаментозным способом. К психиатру идут, когда нет выбора и разговоры с психологами и терапевтами не помогают. Психиатр – единственный из вышеперечисленных профессионалов имеет право выписать лекарства, например антидепрессанты. К этой прекрасной группе профессий добавились коучи. Коучинг совместил в себе тренерство, консалтинг и терапию. В отличие от терапии и психологии коучинг не работает с прошлым. Коучу интересно только настоящее и будущее клиента. Следующее отличие – коучинг работает не только с эмоциональным здоровьем, но также с финансами и физическим здоровьем, помогая людям достигать результатов в будущем. Профессиональные коучи не возьмут в качестве клиентов нефункционирующих людей с диагнозами, но с радостью «перехватят» у терапевтов тех клиентов, которые нормально функционируют в обществе, изредка «вылетая» из эмоционального благополучия. В бывших странах СНГ пока что государственная лицензия необходима только психиатрам. Деятельность терапевтов и коучей пока что не регулируется государством. В Западных странах только для занятий коучингом не требуется лицензия, а для всех остальных вышеперечисленных профессий она необходима.
Я начал увлекаться коучингом с 12 лет. Моя мама была и на момент написания этой книги остается тренером национальной сборной Украины по синхронному плаванию, которая за последние пять лет на чемпионатах любого уровня ни разу не оставалась без медалей, и я рос, наблюдая, как из маленьких девочек готовят мастеров спорта международного класса и чемпионов мира. Свою первую коучинговую сертификацию я получил в 17 лет и после этого каждые несколько лет добавлял к своему резюме сертификат или диплом по коучингу или терапии. К 30 годам у меня было очень четкое и во многом непопулярное представление о том, что делает коуч и что он должен уметь. Непопулярное – потому что я верю, что в мире хорошие деньги зарабатывают только люди со специфическим знанием. Большинство коучей не обладают таким знанием и, скорее, занимаются коучингом больше как хобби, чем работой (хоть и искренне верят, что все у них серьезно).
Специфическое знание нельзя получить в институте, из книги или пройдя онлайн-курс. Оно приходит в результате огромного дискомфорта, который всегда тебя сопровождает, если ты взялся за решение сложных проблем.
Сделать из обычного человека чемпиона – сложная проблема. Вывести клиента из апатии – сложно. Помочь аналитику в банке или свадебному фотографу создать бизнес с оборотом в несколько миллионов долларов – требует десятков лет практики в разных доменах. Сначала ты годами учишься, потом годами практикуешься, потом годами исцеляешь себя и работаешь со своим мышлением – и только потом начинаешь понимать, как что работает. Нужно верить в свой внутренний огонь, не обращать внимание на критиков и зевак и постоянно искать мастерство, а не одобрение людей. Этот путь не для всех… Сегодня я практикую на двух языках, английском и русском, и все диалоги дальше описывают клиентов со всего мира. В первый год практики на английском языке я был шокирован тем, что проблемы, с которыми я сталкивался, работая с клиентами из постсоветского пространства, ничем особо не отличались от проблем, с которыми приходили датчане, французы, канадцы, американцы или чилийцы.
«Она сделала аборт?» – спрашивает коуч.
«Не посоветовавшись с вами?»
«Она просто поставила меня перед фактом».
«И что вы сделали?»
«Мы начали ругаться».
«Почему она сказала, что вас боится? Вы ее ударили?»
«Она первая сделала мне больно».
«Она вас ударила?»
«Нет. Она поступила намного хуже. Она убила нашего ребенка».
«Вы ее когда-нибудь били до этого?»
«Один раз мы ссорились. И у нее сломался палец руки. Но это было нечаянно. Я пытался ее удержать».
«Были еще случаи?»
«Вы такой же, как ее терапевт. Вы меня не слышите. Это она мне сделала больно! Лучше бы она меня била, чем так, как она поступала».
«Я понимаю, что эмоциональная боль может переноситься тяжелее, чем физическая. Но это разные вещи».
«То, что она делала со мной, это намного хуже».
«И теперь вы хотите убить себя?»
«Я один. Я никому не нужен. Без меня всем будет легче. Она от меня ушла. От меня ушли все женщины в моей жизни».
«Кто еще?»
«До этого я встречался два года с другой девушкой. Она тоже ушла не попрощавшись».
«Вы ее тоже били?»
«Для вас это проблема?»
«Я хочу, чтобы мы друг друга поняли предельно ясно. Если в процессе наших разговоров или от кого-то еще я узнаю, что вы причинили физическую боль ребенку или пожилому человеку, я немедленно вызову полицию. Если то, что вы делаете, станет угрозой для жизни другого человека, я немедленно вызову полицию. И да, я не думаю, что вы имеете право бить женщин или кого-либо еще. Но я ваш коуч, вы сюда пришли наладить свою жизнь. И если вы хотите, я вам помогу. Это будет сложно. И это будет означать, что вы больше никогда не поднимете руку ни на одно живое существо. И я думаю, что у вас получится построить прекрасную жизнь. Вы найдете человека, который вас будет по-настоящему любить. Но вы в корне поменяете свое поведение с женщинами. Вы этого точно хотите?»
«А есть другие варианты?»
«Да, есть другие варианты. Это ваше решение. Вас сюда не привели силой. Вы можете встать, развернуться и выйти. Вы можете вернуться в свою одинокую жизнь, где каждая женщина, которая вас встречает, в итоге убегает от вас; в жизнь, где вам хочется избавить себя от страданий и умереть. Либо вы можете попробовать со мной повернуть свою жизнь. Это будет сложно, но это вам даст то, что, видимо, вы хотите на самом деле, – счастливую жизнь, полную любви, счастья и достоинства».
«Разве мне есть тогда что терять?» – тихим голосом спрашивает клиент.
«Иногда будет так сложно, что вам было бы легче, чтобы все закончилось. Я вам не помогу уйти от боли – я помогу вам построить жизнь, которую хочется прожить…»
Я остановил запись. На меня смотрят 20 пар глаз в ожидании того, что я скажу. Очень скоро они станут сертифицированными экспоненциальными коучами. Каждый из них уже посвятил изучению искусства коучинга более 500 часов.
«То, что вы только что видели, является блестящей коучинговой сессией моего учителя Марши Линехан с одним из ее клиентов, – начал я. – В любой момент работы со своими клиентами вы обязаны исполнять три коучинговых мандата. Мандат – это ваша обязанность по отношению к каждому клиенту в вашей практике. Вот как выглядят три обещания, которые вы даете, став коучем:
Принимать клиента таким, каков он есть, и точно знать, где он находится.
Обратите внимание, что в течение такого короткого разговора Марша узнала, где клиент находится в жизни сейчас и почему находится именно там.
Видеть, кем клиент может стать, даже если он сам этого пока не понимает.
Из диалога видно, что клиент пока не видит, что может построить счастливую жизнь, но коуч бескомпромиссно верит, что такой выбор есть и что у клиента получится. Сотни раз клиенты говорили мне, что я был первым человеком, который в них так поверил. Зачастую веры достаточно, но не всегда. Поэтому существует третий мандат.
Знать, на что клиент может опереться на своем пути.
Все, что делают люди, является отражением лишь одной мотивации. Они хотят почувствовать себя лучше. Мы не хотим любви – мы хотим почувствовать себя лучше. Мы не хотим богатства или признания – мы хотим чувствовать себя лучше. Иногда почувствовать себя лучше будет означать перестать чувствовать боль, иногда – ощутить бóльшую безопасность или иметь возможность с кем-то разделить жизнь. Что бы это ни было, это всегда будет связано с улучшением собственного эмоционального опыта. Но путь к лучшему эмоциональному самочувствию бывает настолько тяжелым, что, если ты не знаешь, на что опереться во время пути, ты не пройдешь. Дисциплина и сила воли – это качества персонажей из книг. Реальные люди сдаются очень быстро. Те, кто не сдается, находят другой источник мотивации. Задача коуча – найти другой источник до того, как воля исчерпалась. Марша показывает своему клиенту, что его ждет огромная любовь, и этот приз стоит того, чтобы пройти тяжелый путь.
Исполнение мной коучинговых мандатов – это то, что вы будете видеть в диалогах во всех следующих главах. Я использую разные инструменты, но все они служат единой цели – исполнению коучинговых мандатов.
И прежде чем мы погрузимся в историю моих клиентов, я хочу с вами поделиться одним из пяти фундаментальных принципов, который я использую в каждой своей коучинговой сессии. Я расскажу об остальных четырех в других книгах, но об этом важно рассказать здесь. Он является самым важным из всех и называется «видение насквозь». Сквозное видение является подписью моей работы и работы сертифицированных мной коучей.
Несмотря на то что видение насквозь воспринимается клиентами зачастую как нечто уникальное, оно не подразумевает мистических навыков или сверхъестественных способностей. Скорее это результат владения специфическим знанием о природе человеческого мышления. Знанием, которое пришло после работы с тысячами клиентов и проживания их жизни вместе с ними.
Умение видеть насквозь идет плечом к плечу с тремя коучинговыми мандатами. Обычная коучинговая сессия делится на три части и длится 50 минут. В первой части сессии (первые 15 минут) коуч оценивает с клиентом события предыдущей недели, создает структуру и цели сессии и разрешает клиенту «выгрузить мысли». Во второй части (25 минут) происходит работа, в которой коуч помогает клиенту принять то, что должно быть принято, и начать менять то, что может быть изменено. В последней, завершающей, части сессии (10 минут) происходит рефлексия, подведение итогов и подготовка к следующей сессии. Таким образом, в начале есть всего 15 минут, чтобы понять, где клиент сейчас и почему и что из этой позиции может быть доступно ему.
15 минут для обычных людей – слишком короткий отрезок, чтобы понять, почему человек попал в текущую ситуацию (особенно если ситуация трагична или эмоционально интенсивна) и какая жизнь на самом деле может ему быть доступна (знание, что может получить клиент, если катализировать в нем смену ментальных моделей и поведения). Для меня и многих из сертифицированных мной коучей этого времени достаточно, чтобы как на ладони увидеть и понять клиента, быстро идентифицировав его паттерны мышления и действий. Понимая паттерны, ты знаешь, почему клиент здесь и что будет, если ничего не изменится.
В третьей главе (ОЗЭРО) мы подробно обсудим, откуда берется умение смотреть насквозь.
Правда само по себе это умение не делает тебя хорошим коучем. Если ты всем сердцем не любишь людей, то с намного большей вероятностью видение насквозь сделает тебя обычным мудаком. Но если в тебе достаточно любви, интереса и желания заботиться о другом, тебе откроется магия, которая доступна буквально единицам из миллионов людей. И этой магией я хочу с вами поделиться в следующих главах книги.
Глава 1 Зеркало и фонарь
Однажды мыслитель Джунайд, один из основателей суфизма, с учениками шел по рынку. Мимо них проходил крестьянин и вел на веревке корову.
Джунайд остановился и спросил учеников, кто хозяин – корова или крестьянин? Ученики ответили, что, конечно же, крестьянин – хозяин коровы, потому что корова идет, привязанная за шею, а крестьянин держит другой конец веревки.
Джунайд взял нож и перерезал веревку. Корова, почувствовав свободу, начала убегать от крестьянина. Тот в растерянности побежал за ней.
«Конечно же, хозяин – это корова, потому что ей крестьянин неинтересен. Она сразу же от него убежала. А тот гоняется за ней, как ее раб».
То же самое происходит с вашими мыслями. Вы – их рабы, вы не владеете ни своими мыслями, ни своими жизнями. Прошлые травмы, обиды, конфликты и остальной ментальный мусор не заинтересован в вас. Только вам это интересно.
Понедельник. В Торонто 11:00. Началась видеоконсультация с Майей. На вид ей чуть больше 40 лет. Сегодня она без макияжа. Она попросила о срочной встрече, и мне кажется, что случилось что-то серьезное. По глубоким теням под глазами делаю вывод, что она плохо спала несколько ночей.
«Даже не знаю, с чего начать…» – после короткого приветствия тихо произносит она.
Я ничего не отвечаю. Большая часть того, что произносится, нужна в качестве помощи для достижения одной из двух целей: а) выглядеть перед другим хорошо; б) не выглядеть перед другим плохо. Мы живем, чтобы доминировать самим или избегать чужой доминации. Когда ты это понимаешь, то твоей задачей становится разрешить другому без осуждения справиться с собственным дискомфортом.
«Мой тринадцатилетний сын сказал мне, что он с другими мальчиками был в гостях у одноклассницы. Ее родителей не было дома. Сын с друзьями сначала в шутку, а потом всерьез начали требовать от девочки показать им свои гениталии. Она не показала, а вместо этого предложила каждого поцеловать…»
Я на секунду выпадаю из ее рассказа, спроецировав на месте этой бедной девочки свою дочь. Быстро возвращаюсь в «здесь и сейчас» до того, как во мне начинает подниматься осуждение. Как коучи, мы натренированы не входить в бассейн к нашим клиентам. Мы должны быть для них бассейном. «Не входить в бассейн» означает быть нейтральным. Не поддерживать клиента, но и не отвергать, не загрязнять его историю своими проекциями и мыслями. Этот навык приходит со временем, когда ты учишься наблюдать за своей реакцией и устанавливать тишину в своей голове. Со временем ты начинаешь быть бассейном для клиентов, предоставлять им безопасное пространство, в котором им позволено смотреть в темноту внутри себя, чтобы увидеть луч света.
«Когда я это услышала, – продолжает Майя, – во мне все застыло. Не зная, как с собой совладать, я отправила сына в его комнату».
«Как ты себя почувствовала, когда сын рассказал тебе эту историю?» – спрашиваю я.
«Была буря эмоций. Сначала отвращение, потом злость на него. Мне захотелось его избить. Мне стало жалко эту девочку. Потом страх последствий. Что будет, если девочка расскажет своим родителям? Потом чувство вины, что я вырастила такого сына…»
«Что ты подумала в тот момент, когда испытывала эти эмоции?»
«Что в этой ситуации я беспомощна, что нужен муж, который давно со мной развелся, что я не справляюсь, что я ужасная мать. Я уже почти неделю не разговариваю с сыном и плачу по ночам. Мы сильно отдалились друг от друга».
Одна из самых простых техник, которые мы делаем как коучи, – это отделяем факты от историй, обстоятельства от мнений, реальность от мыслей. Причина, по которой Майя пережила бурю эмоций, связана не с поступком сына, а с той историей, которую она создала в своей голове. Когда мы создаем в своем сознании драму, мы начинаем «чувствовать» обстоятельства вместо того, чтобы спокойно о них размышлять. Чаще всего мне, как коучу, достаточно показать, что факт сам по себе не является историей, которую клиент создал в голове.
«Майя, теперь попробуем в твоей истории оставить только факты, те условия, которые ты знаешь достоверно и которые тебе легко доказать».
Несмотря на то что Майя не в первый раз работает со мной и понимает, что я собираюсь делать, ей все равно тяжело отделять факты от истории.
Например, то, что ее сын попросил девочку из класса раздеться, – это факт или история? Майя сначала говорит, что факт. Потом ловит себя на мысли, что она не видела этого сама и не может доказать. Значит, история. То, что она плохая мать, если ее сын попал в такую ситуацию, – это факт или история? «История», – говорит Майя.
В итоге у нас остаются следующие факты:
1. Сыну Майи 13 лет.
2. Он подошел к ней и рассказал, как провел вечер.
«Майя, – спрашиваю я, – что могут означать эти факты?»
«Что я не уследила, что я бесполезная и глупая, потому что не знаю, как поступить в этой ситуации, что для него я плохая мать».
Несмотря на то, что до этого я указал Майе, что «плохая мать» всего лишь ее интерпретация, она продолжает за нее цепляться. Это нормально. Лекарство редко действует сразу. Если Майя постоянно думает о том, какая она плохая мать, то эта мысль со временем становится ее установкой и мышлением на автомате. Как только мысль превращается в установку, Майя начинает принимать решения как плохая мать. Сначала это происходит незаметно, пока однажды человеку на голову не обрушиваются последствия (как в истории с сыном Майи). Для некоторых такие последствия служат пробуждающим звоночком, хотя многих заводят в жизненный тупик, из которого человек не может самостоятельно выбраться. Именно это имел в виду Фридрих Ницше, когда написал: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее».
«Что еще могут означать эти факты?» – продолжаю я.
«Я не знаю», – отвечает она.
«Майя, как думаешь, в каких случаях 13-летние мальчики приходят к своим матерям, чтобы рассказать о подобной ситуации?»
Она смотрит на меня, и ее глаза становятся влажными.
«Мальчики, которые запутались и им нужна помощь того, кому они больше всех доверяют…»
«Если он пришел именно к тебе, то, что это означает?»
«Что он мне доверяет больше всех, что он рассчитывает на меня, – она запинается и совсем тихо завершает, – что я хорошая мать, потому что создала такое доверие между нами. Боже, я все-таки хорошая мать. Я смогла создать доверие».
«И зная это, что ты теперь сделаешь?»
«Я помогу ему разобраться. Он добрый ребенок. Теперь я знаю, что делать».
«Бинго», – думаю я.
От новой жизни людей иногда отделяет всего одна мысль, одна история. Как коучи, мы используем зеркало и фонарь.
Зеркало, чтобы человек увидел факты и истории. Фонарь, чтобы подсветить то, что он не видит, чтобы указать на то, что может быть истинно.
Простой диалог, состоявшийся у меня с Майей, окажет долгосрочное воздействие не только на нее, но и на меня. Мы были вместе в моменте, и каждый из нас проживал эмоции. Она чувствовала свое, я же проявлял эмпатию.
Если бы я сразу сказал ей, что делать, то украл бы у нее нечто важное. В мире много информации. Мы гуглим, читаем, слушаем, но почти ничего из этого не остается в нашей памяти. Знание невозможно понять, его можно только почувствовать. Единственный способ запоминать – это присваивать любому факту историю, чтобы эта история окрасила факт эмоциями. Информация – это серия фактов, которые мы запомним только тогда, когда их проживем. Майя навсегда запомнит, что нужно делать в следующий раз, когда ребенок открывает ей свое сердце. Как и я…
Новое знание понемногу меняет восприятие Майи в целом. После того, как она усвоила более позитивную причинно-следственную связь, ее жизнь улучшится.
В 1981 г. нейрофизиологи Дэвид Хьюбел и Торстен Визель получили Нобелевскую премию. В результате множества экспериментов они смогли доказать, что, упрощенно говоря, человеческий глаз действует не как камера фотоаппарата, фиксируя все, что видит, а как проектор, который сначала проецирует изображение, а потом на него смотрит.
До того как картинка через глаз попадает к нам в неокортекс (часть мозга, отвечающая за осознание увиденного), изображение многократно преобразуется другими частями мозга и нейронными комплексами, предшествующими осознанию изображения. Если простыми словами, то сначала наш мозг преобразует то, что мы видим, и только потом мы это видим на самом деле. Форматирование изображения всегда происходит по одному и тому же сценарию. То, что увидел глаз, должно быть преобразовано в то, что уже известно из прошлого опыта и соответствует данным, полученным от других органов чувств – ушей, языка, носа, кожи.
Итак, глаз действует не как камера, четко транслируя изображение, а как проектор. Мой супервайзер в коучинге однажды объяснил разницу между камерой и проектором на примере иллюстрации ниже.
Я никогда не видел этого изображения, поэтому не мог знать, что на нем.
Тогда я сказал, что вижу серию точек разной плотности. Супервайзер кивнул и попросил меня запомнить эти слова, потому что сейчас мой глаз работает как камера: он транслирует почти без искажения то, что есть.
«А теперь, – сказал он, – я покажу, как твой мозг работает проектором. Посмотри еще раз и обрати внимание, что в правом нижнем углу картинки стоит собака, далматинец, нюхающая землю».
Я сказал, что все равно не вижу, и супервайзер показал изображение с подсветкой, и тогда я разглядел. После этого далматинец не уходил из картинки. Как только глаз становится проектором, он уже не может вернуться в режим камеры. Теперь я всегда буду видеть на этой картинке собаку.
Если бы я не подсветил Майе другую точку зрения, она бы продолжала видеть то, к чему привыкла, – себя как плохую мать и сына как обидчика девочки.
Мозг всегда объясняет настоящее через знания, полученные в прошлом, и к 30-летнему рубежу в голове человека будет меньше 2 % новых мыслей.
Если отсутствует приток новых мыслей, то ты продолжаешь принимать одни и те же решения, которые будут приводить к той же жизненной ситуации, в которой ты находишься сейчас.
Часто проблемы в отношениях повторяются даже после смены партнера. Человек после тяжелого детства часто попадает в ту же самую ситуацию, уже будучи взрослым. Проблемы с деньгами в 20 лет продолжают преследовать и в 40.
С точки зрения эволюции это оправданно. Если человек дожил до текущего момента, то все предыдущие мысли были эффективны. Значит, чтобы выживать и дальше, эти мысли нужно повторять.
Именно здесь начинается самый злой трюк, который с нами сыграла природа. Мы хотим новой жизни, но не можем ее получить, потому что нам нужно менять не жизнь, а наш способ мышления. Пока не поменяются истории, не поменяются и решения. Пока не поменяются решения, не поменяется и жизнь.
Мы начнем меняться тогда, когда нас отразят в зеркале, дадут честно взглянуть на факты и фонариком подсветят то, что мы не видим.
Глава 2 Если бы твоей боли не было?
Боль – это ощущение. Страдание – это эффект, который вызван болью. Если человек может справляться с болью, то он может жить без страданий. Если человек может перетерпеть боль, то сможет перетерпеть абсолютно все. Если человек научится контролировать свою боль, то и научится контролировать себя.
Коучи часто проводят горячие стулья или присутствуют на них. Горячий стул – это открытый коучинг, в котором коуч работает с клиентом, в то время как другие в группе наблюдают.
Я наблюдаю, как мой супервайзер Мэт работает с Сэнди. Супервайзер в контексте коучинга – это опытный коуч, который помогает улучшать мои навыки, показывая свою работу с клиентами и давая оценку моей работе.
Я немного знаю Сэнди и знаю, что предстоит тяжелая сессия. Сэнди в детстве пережила насилие, и недавно ее мужа посадили в тюрьму за то, что он ее бил, и еще она потеряла старшую дочь. Такое впечатление, что на эту бедную женщину обрушились все возможные беды. Причина, почему с Сэнди работает Мэт, а не психотерапевт, связана с тем, что она относится к так называемой группе здоровых функционирующих взрослых. Сэнди очень умна, и у нее хорошая карьера. Она очень красива. Ей около 50 лет, она обладает спортивной, атлетической фигурой. Золотистые кудрявые волосы без седины, белоснежная улыбка, яркие голубые глаза.
Считается, что коучи работают с психически здоровыми людьми, помогая им в достижении целей, в то время как остальные профессионалы души заняты решением проблем ментально нездоровых людей или людей, которые долго находятся в диагностируемых состояниях (депрессии, посттравматическом синдроме и т. д). Коучам не нужна лицензия, чтобы практиковать. Коучи не имеют право выписывать лекарства, диагностировать и делать медицинские предположения и заключения.
Сэнди рассказывает о муже. Мы слышим, как она всхлипывает между предложениями. Обычно мы даем клиенту «выгрузить сознание». Это термин, который часто используется для обозначения первой части коучинговой сессии. Клиента надо услышать и получить от него контекст разговора. Сэнди говорит о том, как последний раз муж ударил ее в лицо и она потеряла сознание. Она начинает описывать события – и срывается. Пытается говорить сквозь слезы. Нам сложно разобрать слова. Она рыдает. Громче и громче. Ее раздирает от боли. Я вижу, как коллеги, только обучающиеся коучингу, смотрят в пол, не зная, что делать. Я знаю, что они хотят это остановить. Они хотят ее обнять, успокоить, сказать: «Все хорошо». Некоторые мужчины закрыли лицо руками, будто хотят спрятаться или не видеть женскую боль. Многие плачут вместе с Сэнди.
Мэт спокойно сидит рядом и мягко смотрит на нее. Рядом с ним лежит коробка с салфетками, и он подвигает ее ближе к Сэнди.
До того, как я стал коучем, я не знал, что делать с эмоциями других людей. В моем детстве плакать было не принято. Проявление эмоций было слабостью. В моем окружении переживание чувств не входило в те качества, которые делали мужчину мужчиной. Поэтому я не мог видеть кого-то плачущим или испытывающим негативные эмоции. Я затыкал уши, закрывал глаза и заглушал чужие (и свои) проявления чувств – либо просто уходил.
Только спустя много лет, тренируясь быть коучем, я снова начал чувствовать и узнал, что делать, когда другому плохо. Это то, что сейчас делает Мэт. Он не утешает Сэнди, не обнимает, не прыгает с ней в бассейн, а с искренним состраданием находится рядом. «Не прыгнуть в бассейн» (я говорю об этом второй раз, чтобы показать новую грань) в нашей терминологии означает позицию коуча, где он не принимает ничьей стороны. Он и не осуждает, и не признает историю клиента как истину. Наша задача – создать другому безопасное пространство для наблюдения за самим собой. Именно этим мы отличаемся от друзей. Вместо того чтобы поддержать Сэнди, сказав, что ее муж – сволочь и по заслугам сидит в тюрьме (позиция друга), коуч находится рядом, чтобы дать ей возможность без оценок, страхов и неожиданностей самой пережить эмоции.
От боли воспоминаний и собственных рыданий Сэнди начинает задыхаться. Как рыба, выброшенная на сушу, она открывает и закрывает рот. Слышен громкий, хрипящий звук. Несколько человек вскакивают со стульев. Кто-то достал телефон, чтобы вызвать скорую.
Мэт передвигает свой стул так, чтобы быть напротив Сэнди. Их колени почти соприкасаются. Твердым голосом он говорит, чтобы она открыла глаза и посмотрела на него. Ему приходится повторить несколько раз, прежде чем Сэнди поднимает голову и открывает глаза. Рыдания затихают. Он протягивает ей руку и требует, чтобы она сказала, холодная у него рука или теплая. Она ничего не делает. Просто смотрит на него. Он настойчиво повторяет свою просьбу. Она берет руку. Он повторяет снова. Она запинается и тихо говорит: «Теплая». «Я не слышу», – говорит Мэт. «Теплая!» – громко и четко отвечает Сэнди. Теперь она дышит и больше не плачет. Он ее вернул.
Мэт только что сделал для Сэнди «возврат в сейчас». Мы даем нашим клиентам время, чтобы они пережили свою эмоцию, но бывают случаи, когда боли слишком много и нужно предоставить клиенту передышку.
Мы всегда испытываем эмоции как результат своих мыслей. Сэнди находилась в помещении, где все желали ей добра. Но мысли о прошлом вызвали в ней эмоции грусти, злости, обиды и сожаления. Стоит нам выключить мысли, как проходят эмоции. Единственный способ выключить мысли – это переключить внимание на телесное восприятие. Например, обратить внимание на звук, касание, запах. Это именно то, что сделал Мэт. Он помог Сэнди выключить мысли, чтобы она восстановилась. Он вернул ее в «здесь и сейчас».
Техника «дать другому пространство и вернуть в сейчас» работает с любым взрослым. Вы можете любого вернуть из страдания в облегчение, просто сфокусировав его на настоящем моменте. Вы можете быть рядом с человеком, когда ему больно, не пытаясь утешать, – просто быть рядом, создав безопасное пространство.
Работа с Сэнди идет всего 30 минут. Хотя мне кажется, что уже прошло пару часов. Я смотрю по сторонам. Несколько коллег до сих пор тихо плачут. Они в ее истории. Они по-человечески сопереживают.
Я знаю, что будет дальше, и от этого мне немного страшно. Дальше будет то, что в коучинге называется «интеграцией боли». Этот процесс требует от коуча огромных ментальных усилий.
Если коуч проходит вместе с клиентом через его эмоции (то есть коуч поверил в историю клиента), особенно если эмоции очень сильные (как в случае с Сэнди), то коуч теряет способность вести разговор дальше на пользу клиенту. Нет человека, который бы после сильных эмоций мог принимать качественные решения.
В одном из опытов, который описывает Малкольм Гладуэлл в своей книге «Разговор с незнакомцем»[1], военных заставили поиграть в симуляцию, где они стали пленниками. Вскоре после того как с ними поиграли, им нужно было посмотреть на простой чертеж, а потом восстановить его по памяти. Большинство этих натренированных профессионалов воссоздать чертеж не смогли. Хотя он был прост даже для учеников средних классов. Сильные эмоции полностью сбивают наше мышление, и лучший способ для взрослого человека перестать делать глупости – это не принимать решений при переживании эмоций.
Я вижу, что Мэт в порядке. Ему предстоит провести Сэнди через принятие боли.
Есть теория, что каждый день в нашем сознании последовательно мелькают около 60–70 тысяч мыслей, и многие из них повторяются ежедневно. Так как любой жизненный результат является следствием наших мыслей, то для получения нового результата нужно сначала создать пространство для новых мыслей. То есть не кидаться думать по-новому, а сначала освободить место для нового образа мышления.
Мэт, как и каждый в группе, знает, что самое большое пространство в нашем сознании занимают болезненные истории. Мы беспрестанно прокручиваем в голове события прошлого. Тебе кто-то вчера нагрубил, а ты до сих пор думаешь об этом, сочиняя альтернативы своей реакции. Или руководитель вызвал тебя на встречу, а ты всю неделю думаешь, как пройдет эта встреча, что для тебя это означает, что будет, если все закончится плохо.
Человечество хорошо научилось лечить травмы тела, но мало обращает внимания на травмы души. Здоровый образ жизни подразумевает уход за своим телом, но почти не заботится о психике. Когда у нас болит рука, мы начинаем искать причины и лечить ее; когда болит душа, мы ходим с этой болью годами.
Сейчас Мэт собирается сделать с Сэнди то, что она должна была сделать для себя много лет назад. Каждый человек, каждый читатель этой книги должен уметь для себя это делать.
«Сэнди, мне нужно твое внимание, смотри и слушай меня внимательно», – начинает Мэт.
Я знаю: сейчас он углубит ее боль. Я не знаю, как он это будет делать, но знаю: ему нужно, чтобы она осознала последствия своей боли. Ему нужно, чтобы она поняла: багаж прошлого уничтожает ее настоящее.
Мэт сжимает руку в кулак и наносит им равномерные удары по доске, которая висит рядом с ним на стене. «Сэнди, – говорит он, – ты слышишь этот звук? Ты его узнаешь? Это тебя бьют». С каждым ударом Сэнди вздрагивает.
Мне кажется, что он зашел слишком далеко. Судя по осуждающим взглядам других, они думают так же.
«Я просто стучу по стене, но боль невыносимая, правда?» – спрашивает Мэт.
«Да», – тихо отвечает Сэнди.
Любая эмоциональная боль вызывается триггером, событием или мыслью, которая напоминает о пережитом. У человека есть несколько вариантов, когда дело касается эмоциональной боли: избегать, отрицать, реагировать или пережить.
С детства мы учимся уходить от боли. «Тебе плохо, хочешь, дам тебе шоколадку?» – говорит мама. Мы привыкаем, что от эмоции, которую не хотим испытывать, можно отвлечься концентрированным удовольствием. Мы едим, когда не голодны. Мы пьем алкоголь, хотя знаем, что утром будет плохо. Мы смотрим один сериал за другим, хотя понимаем, что убиваем свое время. Мы занимаемся сексом не с тем человеком, а потом переживаем отвратительное послевкусие. Мы достаем мобильный телефон, когда нам скучно. Мы покупаем ненужный хлам и притворяемся, что все прекрасно. Мы бежим на перекур, чтобы ненавистная работа казалась легче.
Отрицание и реагирование на боль не делает жизнь легче. Нам больно – мы плачем. Нам больно – мы кричим на других. Нам больно – мы лжем. Нам больно – все вокруг виноваты. Нам больно – не хочется дальше жить. Мы это делаем, потому что реакция на боль притупляет боль. Поплакал – и стало легче. Накричал на другого – и забыл, что больно самому. Но реакция на боль вместо осознанного ответа откладывает проблему и дает тяжелые побочные эффекты – лишний вес, хронические болезни, сломанные отношения. Никогда реакция на боль не преподнесет нам жизнь, о которой мы мечтаем. Мы сами создаем себе ад.
Единственный способ начать новую главу в своей жизни – это пережить боль. Интегрировать ее. Интегрировать боль означает сделать намеренный выбор и прочувствовать ее от начала до конца. Разрешить ей быть. Не сопротивляться, не отрицать, не реагировать.
«Закрой глаза, Сэнди. Вспомни про свою ушедшую дочь, вспомни, как тебя избивал муж. Опиши мне свою боль».
Сэнди закрывает глаза и делает короткую паузу.
«Я чувствую, будто внутри меня все горит. Чувствую, что мои мышцы очень слабые. Мне жарко. Меня подташнивает. Мое тело устало».
«Так чувствуется эта эмоция, Сэнди, – продолжает Мэт, – так чувствуется твоя грусть и злость. Не отвлекайся. Иди в самый центр. Разреши этим вибрациям там быть. Обрати внимание, что сейчас ты чувствуешь не боль. Сейчас ты проживаешь свои эмоции. Это неприятно, но они не способны причинить боль, как от ножа или болезни. Ты можешь позволить себе это чувствовать. Скажи себе: "Так чувствуется, когда я испытываю эмоциональную боль". Скажи себе: "Это часть моего жизненного пути". Наблюдай за своей болью».
Здесь Мэт старается, чтобы Сэнди сделала для себя открытие. Она должна научиться переживать свои эмоции, не отвлекаясь, не сопротивляясь им и не реагируя на них, как маленький ребенок. Как только она проживет эмоцию, она поймет, что эмоция сама по себе безвредна. Это просто негативная вибрация в теле. Такое осознание действует освобождающе, но всегда занимает время, чтобы понять: больно не от того, что мы переживаем эмоции о случившемся, а от мыслей, которые и вызывают эти эмоции. Когда ты понимаешь, что все это время ты просто прокручивал собственные мысли, то начинаешь их распознавать. Со временем ты научишься распознавать каждую мысль в отдельности. Я долго записывал свои мысли, чтобы понять, как они меня заставляют себя чувствовать.
«Сэнди, что случилось бы плохого, если бы этой боли в твоей жизни не было?» – после паузы задает вопрос Мэт.
От этого вопроса почти все присутствующие вздрагивают и не спускают глаз с Сэнди. Чтобы лучше интегрировать боль и изменить ее историю, Мэт помогает клиентке по-новому взглянуть на прошлое и допустить новые мысли. Несмотря на сложность постановки вопроса, Сэнди понимает, о чем спрашивает Мэт.
«Если бы ее не было, – тихо отвечает она, – я бы не ценила того, что у меня есть… своих детей, любимую работу, прекрасный город, в котором живу… Если бы всего этого не было, я бы не поняла, что мне на самом деле нужно от партнера и что значит быть хорошей матерью…»
«Так ты можешь принимать случившееся и эту боль с благодарностью?» – Мэт продвигает Сэнди по пути интеграции боли дальше.
«Что случилось, то случилось. Что было, то было. Все остальное лишь история».
Иногда клиенты начинают концептуализировать. Давать «умные ответы» или говорить то, что хочет услышать коуч. Сейчас Сэнди, зная, чего от нее ждет коуч, дает ответ, к которому он ее и ведет.
Мэт хочет проверить, верит ли Сэнди в то, что говорит.
«Сэнди, в твоей жизни многое случилось. Оно случилось, и ты ничего с этим не можешь сделать. Оно просто случилось. Скажи, почему так произошло?»
«Во всем виновата я! Если бы я была умнее, то ничего бы этого не произошло».
Мэт кивает. Он вывел ее из концептуализации. Она только что опровергла собственное утверждение, что «все остальное лишь история». Она до сих пор в своей истории. И это нормально. Мы не ждем, что за одну сессию, словно по мановению волшебной палочки, она избавится от мешков, которые тащила всю жизнь.
«Сэнди, эти события случились. Ты сделала то, что сделала. На том жизненном этапе ты поступила исходя из того, кем тогда была. Ты действовала из лучших побуждений и на основании того опыта, который тогда имела. Этого не изменить. Но ты можешь изменить то, что будешь делать дальше. Скажи, что тебе хочет сказать твоя боль?»
Сэнди задумывается, потом чуть улыбается.
«Теперь я могу делать то, что другие боятся, потому что я знаю: эмоция лишь вибрация. Теперь я могу быть смелой. Ради себя, ради своих детей, ради людей вокруг».
Мэт одобрительно кивнул: это прогресс. Сэнди понимает, что эмоция, какая бы негативная она ни была, ничего с ней не сделает. Своими словами она демонстрирует, что активно интегрирует свою боль.
«Как еще ты можешь использовать эту боль?» – продолжает Мэт.
«Я могу помогать женщинам, застрявшим в аналогичной ситуации. Это делает меня лучшим коучем».
Один из пунктов, о котором я забыл упомянуть, – Сэнди, как и я, профессиональный коуч. Она – одна из лучших лайф-коучей, которых я знаю.
Только что она прошла через один из самых сложных и освобождающих разговоров в своей жизни.
Ты не можешь помогать другим, если сам находишься в разобранном состоянии, если тащишь на себе мешки с черным углем, добытым в результате своих травм, обид, неудач.
Один из моих любимых авторов, Байрон Кейти, пишет, что, «когда ты споришь с реальностью, ты проигрываешь всего лишь в 100 % случаев». Все истории, которые сегодня причиняют нам боль, – это наш спор с реальностью. Что случилось, то случилось. Это был факт. Истории не было. Ее можно наконец-то отпустить.
Глава 3 ОЗЭРО
«Вторую неделю я сижу на антидепрессантах. Миша, я больше не могу врать. Я больше не могу…» – без приветствия начинает нашу сессию Галина.
Галина – очень известный в России психолог. Мой коучинг помог ей достичь столь высокого уровня. В Instagram за ее жизнью и творчеством следят более 100 тысяч человек. Она – автор популярных книг по общей психологии.
Галина пришла на сессию в разгар своего онлайн-марафона, где она учит женщин быть счастливыми. Марафоном называется серия тренингов и упражнений, которые автор дает аудитории за заранее оговоренное количество дней. Стандартным обещанием организатора марафона может быть «Сбросить два килограмма за три дня» или «Восстановить отношения с мужем за неделю».
Галина проводит марафон о счастье и каждый день в Instagram преподает уроки позитивной психологии. Десятки тысяч человек слушают ее эфиры. Многие по нескольку раз. Волны благодарных комментариев захлестывают ее аккаунт.
Сейчас же она (пока по неизвестной мне причине) в глубокой депрессии (для которой не всегда находится причина), и ей тяжело притворяться. Она несчастна. Она перегорела. Она говорит, что врет аудитории, потому что ее реальная жизнь не соответствует тому, что она транслирует онлайн.
Когда я был ребенком, моя бабушка смотрела по телевизору сериал «Богатые тоже плачут». Я смог понять значение этой фразы только тогда, когда стал финансово обеспеченным человеком. Кажется, что черные дни состоятельных людей намного белее тех, кто живет бедно. Думаю, что во многом это правда. Если у тебя есть деньги, то медицина становится доступнее и стресс-факторов меньше. Хотя в целом твоя жизнь такая же несчастная и одновременно такая же счастливая, как у других. Я видел детей, с той же радостью пинающих пакет с мусором по пыльной улице в Индии, как и ребенка в полной хоккейной экипировке, бьющего клюшкой по шайбе в идеально чистом Торонто на крытом бесплатном катке. Счастье – не редкая валюта. Как и человеческое страдание. И то и другое доступно каждому. В месяц Галина зарабатывает от 50 тысяч долларов, но это не делает ее драму легче.
«Миша, я не хочу быть "продавцом лопат", о которых ты говорил».
Она вспомнила историю, которую я рассказывал группе клиентов: во время золотой лихорадки в Америке больше всего денег заработали не старатели, а те, кто продавал им лопаты. И порой продавцы в интернете или реальной жизни во многом напоминают тех, кто продает лопаты. Человек без денег учит других зарабатывать, психолог в разводе обещает сохранить брак, автор известной методики по воспитанию детей (например, Мария Монтессори) отдает своего единственного ребенка другим людям на воспитание. В реальности те, кто должен быть примером, сами сражаются со своими демонами, и последние иногда побеждают. Например, Ирвин Ялом, знаменитый психиатр и психотерапевт, в одной из своих книг описывает, как легендарные основатели психоанализа (Зигмунд Фрейд и его «внутренний круг», куда входили гиганты психологии Эрнест Джонс, Карл Густав Юнг, Шандор Ференци) сексуально эксплуатировали своих клиенток.
«Галина, – я решил перебить поток ее негативных мыслей (или своих?), – скажи, веришь ли ты, что человек должен 100 % времени быть счастливым?»
Одну из техник, которая позволяет коучам быть эффективными, я называю «фундаментальные истины». Как только я начал практиковать, то чуть ли не каждый день спрашивал себя: «Что является правдой независимо от ситуации, в которую попал клиент?» Например, законы физического мира истинны независимо от того, хотим мы в них верить или нет. Если человек прыгнет с небоскреба в уверенности, что он умеет летать, то у закона гравитации на этот счет другое мнение.
Со временем я обнаружил много истин, которые дают мне возможность указывать человеку направление без сомнения в правильности такого совета. Одна из причин, почему многие школы коучинга и психотерапии учат не давать советов, связана со сложностью отыскания фундаментальных истин, хотя они весьма очевидны. Когда я спрашиваю клиентку, считает ли она, что нужно 100 % времени быть счастливой, я знаю: согласно человеческой природе большую часть времени мы проводим в двух состояниях – нейтральном или драматическом.
«Конечно, я не думаю, что кто-то может быть в постоянном состоянии восторга без химического вмешательства, – отвечает Галина, – но проблема в том, что многие из них даже 50 % времени не проводят в радости. Негатив съедает все их время!»
Несмотря на то, что я согласен с ее утверждением, она неосознанно пытается перевести разговор на других людей, потому что так легче, так комфортнее. Вскрывать себя на сессиях – очень тяжело. Я мягко возвращаю ее к себе самой и хочу спровоцировать, чтобы она показала мне второе дно, если оно есть, поэтому двигаюсь директивно.
«Должна ли ты 100 % времени быть в радости?» – продолжаю я.
«Конечно, нет. Я такой же человек, как и все».
«То есть ты имеешь право прямо сейчас быть в расстроенном состоянии?»
«Конечно, имею. И прямо сейчас я именно в таком состоянии», – показывает мне таблетки.
Я мысленно отмечаю, что она дважды говорит «конечно», будто хочет меня убедить. Усиливая вербальную позицию, мы на самом деле или хотим убедить себя (то есть изначально мы не верим в то, что говорим), или привязываем свою личность к своим словам так сильно, что рискуем потерять себя, если наши слова опровергнут.
Несколько дней назад ко мне подошла моя сотрудница с просьбой помочь ей побороть собственное сопротивление при продажах. Как и многие, она не любит продавать. Мы не любим продавать, потому что есть большой риск отказа, что у нас не купят, что о нас подумают плохо, подумают презрительно, что с нами поступят свысока. В такой ситуации отвержение другим нашего предложения что-то купить – это отвержение нас как человека. Если же мы поймем, что люди никогда не отказывают нам лично и что нам не нужно превращаться в продавца и использовать неприятные приемы манипуляции, а мы просто можем оставаться в роли эксперта, то сопротивление уходит.
Сейчас я думаю, в чем же хочет меня убедить Галина. В том, что она имеет право быть несчастной именно сейчас?
«Галя, если ты знаешь, что имеешь право сейчас быть несчастной, и ты знаешь, что это часть человеческого опыта, то в чем реальная проблема?»
«Я боюсь тебе сказать…»
«Но ты признаешь, что твой настоящий запрос не в том, что ты обманываешь людей, ведь де-факто ты можешь быть собой и своим примером показать им, что это нормально – выбрать состояние грусти?»
«Тогда дай мне правду. Над чем ты действительно хочешь поработать?»
Люди редко врут, чтобы намеренно нам навредить, но почти все врут, чтобы показаться лучше или, наоборот, не предстать перед другими в худшем свете. Это лейтмотив человеческого поведения. Моя сотрудница не хотела продавать, потому что, с одной стороны, хотела сохранить лицо (быть хорошей), а с другой – не попасть под ярлык манипуляторши или просительницы (плохой).
Галина не хочет меня обманывать, и в то же время она скрывает реальную причину того, что происходит, под мнимой. Она боится моего осуждения и хочет, чтобы я о ней думал хорошо.
Одна из суперсил, которой я хочу наделить своих клиентов, – это рентген-зрение.
Эволюция живого на планете Земля привела к трехчастной структуре нашего мозга, и две части мы делим с рептилиями и млекопитающими. Эту теорию в 1960 г. выдвинул известный американский ученый Пол Маклин.
Первая часть – рептильный мозг, который мы унаследовали от древних обитателей планеты и который был сформирован миллионы лет назад. Рептильный мозг – самый примитивный и отвечающий за такие физиологические процессы, как дыхание, сердцебиение, реакцию зрачка на свет.
Вторая часть – лимбический, или эмоциональный, мозг, который соединяет нас со всеми млекопитающими и который формировался сотни тысяч лет. Задачи этой части мозга можно изложить тремя основными принципами: живи вечно, не дергайся и размножайся. Конкретнее это звучит так: беги от опасности или дерись за жизнь, дыши, спи, ешь, пей, не замерзни, не отставай от группы, найди, как передать свои гены дальше, и трать на это минимум энергии.
Третья часть – неокортекс, самая эволюционно молодая и рационально мыслящая. Именно она позволяет нам делать научные и технологические открытия, строить мосты, соблюдать диету, не пи́сать в метро и не драться в ответ на нелицеприятную критику. Она начала активно развиваться с переходом человека из охотника-собирателя в земледельца несколько десятков тысяч лет назад, и с точки зрения эволюции этого недостаточно для серьезных прорывов в нашем мышлении и поведении
Мне нравится представлять человека как седого мудреца (род не важен), ведущего на поводке мамонта, где мудрец – это наш умный мозг, а мамонт – лимбический.
Например, ты заходишь в супермаркет и видишь красивую кассиршу.
«Смотри, какие у нее идеальные формы, – тихо говорит тебе мамонт, – именно то, что ты давно искал. Надуй грудь, расправь плечи и веди себя так, будто у тебя много денег».
«Мы не будем надувать грудь и притворяться, что у нас много денег, – отвечает мудрец. – Мы женаты, забыл?»
«Окей, тогда ты можешь просто как-то потереться об нее?»
«Во-первых, мы не можем это делать без ее согласия. Во-вторых, нам влетит дома. В-третьих, мы пришли сюда за молоком».
Обладать рентген-зрением – значит видеть в каждом человеке борьбу мудреца и мамонта. В этом суть человеческого опыта. Когда вам нагрубили, это кто нагрубил? Мудрец или мамонт? Когда близкий человек сделал вам больно, это кто сделал? И кто почувствовал боль с вашей стороны? Мудрец или мамонт?
Галина сначала подсовывает мне ложный запрос, потому что сразу обнажить реальный запрос не дал ее мамонт. Если ты смотришь на людей в рентгеновских очках, то перво-наперво хочешь убедиться, что разговариваешь с мудрецом.
«Я не знаю, как тебе это сказать, Миша…»
«Скажи, как есть».
«Андрей мне изменил…»
Новость меня оглушает. Андрей не только ее муж, но и бизнес-партнер. Бизнес, который я им помог раскрутить, они построили вместе. В моем сознании тут же рисуется картина разрушения всего ими построенного и как часть моего труда разлетается вдребезги. Я начинаю переживать, как они из моего успешного кейса превращаются в провальный, и это отражается на моей репутации… Тут я вспоминаю, что коучинг нужен не мне.
Дальше я веду Галину по модели, которую создал после нескольких лет практики и одной ситуации, побудившей меня эту модель разработать.
Мой близкий друг, с которым мы дружили с шести лет, однажды позвонил мне и сказал, что готовится срочно проходить химиотерапию. Ему был 31 год. От мысли, что я могу его скоро потерять, у меня все онемело. Я не знал, что ему тогда сказать, и не знал, как его поддерживать, пока он проходил через свой ад. Я просто старался быть рядом, когда был ему нужен, и он прошел через весь процесс сам, опираясь на себя и даже поддерживая меня. Мой пресловутый коучинговый опыт оказался мало применим к его ситуации. Тогда я пообещал себе найти метод, который сможет дать мне инструмент работы с людьми в любой ситуации.
Со временем этот метод оформился, став гибридом того, что я перенял у лучших современных коучей, экзистенциальных терапевтов и философов: Сидни Бэнкса, Байрон Кейти, Брук Кастийо, Ирвина Ялома.
Свой метод я назвал МРТ, методом реактивной трансформации, и она строится на аббревиатуре из пяти букв ОЗЭРО, через которые я провожу клиента, чтобы призвать мудреца принимать решения. МРТ показывает человеку, где он сейчас, что на самом деле происходит, и где мамонт его обманывает.
ОЗЭРО (мои студенты произносят эту аббревиатуру с мягким «з», как озеро) состоит из пяти вопросов:
О – Обстоятельство (факт) или история?
З – какое Значение ты присвоил этому обстоятельству?
Э – какие Эмоции ты испытываешь?
Р – какова Реакция? Как ты поступаешь, когда так себя чувствуешь?
О – к какому Обстоятельству приведет тебя твоя реакция?
«Откуда ты знаешь, что он тебе изменил?» – спрашиваю я.
Сначала мне нужно найти обстоятельство (факт, который может быть доказан в суде) и отделить его от истории (восприятия клиента).
«Он сказал, что поехал в командировку, а сам остался в городе. Моя подруга случайно увидела его с другой женщиной и сфотографировала».
Я слышу собственные мысли о том, что ее подруга не такая уж и подруга…
«Что было дальше?»
«Я показала фотографии Андрею, и он признался, что у него есть другая женщина».
Интересно, как я бы поступил в такой ситуации? На месте мужа? На месте жены?
Я возвращаю себя к Галине. Мне нужно понять, какие мысли стоят за ее текущим состоянием.
Мы никогда не испытываем чувства отдельно от мыслей. Сначала идут мысли. Потом чувства. Мы думаем, что это обстоятельства заставляют нас чувствовать себя плохо, но обстоятельства нейтральны. Нет ни одного обстоятельства, которое могло бы нас заставить себя чувствовать хорошо или плохо напрямую. Именно мысли об этом обстоятельстве или значение, которые мы ему присваиваем, определяют наши эмоции.
«Что ты обо всем этом думаешь?»
«Миша, мне так плохо, – она не плачет, но голос звучит так, будто ее грудь сжало тисками. – Как он мог? Что мне сказать детям? Я их подвела. Какая же он сволочь! Я ему все отдала. Все, что могла. Мне 43 года. Что я буду теперь делать?»
Она выключила видео и звук. Большинство моих сессий проходит по видеосвязи. Между мной и многими моими клиентами более пяти тысяч километров и семи часов разницы во времени. В сервисе видеосвязи можно включать и выключать звук и видео.
Я знаю, что ей нужно немного времени, чтобы прийти в себя, и молча жду. Через несколько минут она включает видео. Я вижу, что она умыла лицо.
Человеческие мысли пролетают с такой скоростью, что отследить их все невозможно. С каждой мыслью приходит новый оттенок эмоции. От злости на изменяющего партнера, вины перед детьми, обиды до страха перед будущим – все эти эмоции накрывают Галину за считаные секунды. Мне нужно вычленить всего одну мысль, которая сможет упразднить все остальные.
«Галя, ты спрашиваешь: "Как он мог?" Давай этот вопрос трансформируем в утверждение. Начни с "Он не мог…"».
«Он не мог так со мной поступить. Он не мог вот так взять и разрушить все, что мы вместе так долго строили».
«И когда ты думаешь, что он не мог, что ты испытываешь?»
«Я думаю, что лучше бы он умер».
«Понимаю. Но это мысль, а не чувство. Что ты чувствуешь, когда думаешь, что он не мог так поступить».
«Я чувствую себя обманутой, чувствую злость, и мне очень себя жалко, очень жалко!»
Когда я провожу сессии, клиенты не знают, как часто я веду их по ОЗЭРО. Мне не нужно их предупреждать, что сейчас будет факт, потом я найду мысль, а затем мне нужно понять их эмоцию. Я стараюсь вести их незаметно, чтобы они сами, без лишней информации, смогли посмотреть на себя в зеркало и понять, что с ними происходит. Я подобрался к букве Э (эмоции), и теперь мне нужно показать, к чему это ее привело.
«Когда тебе себя жаль и ты обижена на весь мир, как ты поступаешь?»
«Я закрываюсь в комнате и ни с кем не разговариваю. Я сижу, плачу, боюсь и грущу».
«Ты также прячешься от эфира в Instagram, где тебя ждет несколько тысяч человек?»
«Ты также придумываешь, что не хочешь проводить эфир, потому что не хочешь их обманывать?»
«Хотя на самом деле ты просто спряталась и пытаешься справиться со своими эмоциями?»
«Ты понимаешь, что все это результат того, как ты себя чувствуешь?»
«А как ты себя чувствуешь, это результат всего лишь одной мысли: он не имел права с тобой так поступать?»
«Да. Но он действительно не имел права со мной так поступать!»
Я представляю ее одну в комнате. С чашкой чая. Плачущей. Я благодарен ей за то, что она нашла в себе силы поговорить со мной. Из всех людей в мире, кому она могла довериться, она выбрала именно меня и именно в тот момент, когда она больше всего хотела, чтобы ее оставили в покое. Люди не перестают меня восхищать, и, когда из всех выбирают тебя, ты чувствуешь себя польщенным, хотя и принимаешь на себя огромную ответственность.
Дальше мне предстоит развернуть значение. Показать ей, где она себя обманывает. Как только ОЗЭРО построено, моей следующей задачей показать клиенту его мышление и освободить от истории.
«Галя, правда ли, что твой муж не мог тебя обмануть?»
«Да, он не имел права».
«Как же он поступил на самом деле?»
«Он мне изменил».
«Значит, он смог?»
«Получается, что смог», – после небольшого раздумья отвечает она.
«Тогда где ты себя обманываешь?»
«В том, что я думала, что он не мог, а на самом деле он мог».
«Да, он мог, и он так поступил».
«Но не имел права!»
«Правда ли это?»
«Да, это правда».
«Если бы он думал, что не имеет права, разве он бы тебе изменил?»
Она молчит. Мне нужно немного снизить собственную интенсивность. Я вижу, что она может захлопнуться.
«Галя, ты молодец. Поработай со мной еще. Я знаю, как ты себя чувствуешь. Но мне нужно, чтобы ты со мной поработала. Скажи, у тебя есть пульт, который управляет Андреем?»
«То есть он сам решает, как ему поступать?»
«Ты можешь одобрять или не одобрять, но он решает сам, правда?»
«То есть он имеет право решать, как ему поступать?»
«Да. Но есть ответственность. У нас дети. Как он мог, Миша?»
«Думаешь ли ты, что он откажется от детей?»
«Нет, он их сильно любит».
«То есть он не уйдет от ответственности?»
«Он не такой человек».
«Галя, он мог изменить, имел право, и не уходит от ответственности, ты видишь это?»
«Он сам принял это решение».
«Тогда развернем твою мысль и попробуем найти более правдивую».
«Что значит "развернем"?»
«Мы попробуем найти версию твоего утверждения, которая будет для тебя более правдивой. Повтори: "Он не имел права со мной так поступать"».
«Он не имел права со мной так поступать».
«Теперь убери "не" и скажи, почему это может быть правдой».
«Он … имел право со мной так поступить», – она говорит медленно, это утверждение дается с трудом.
«Ты видишь правду в этом предложении?»
«Да. Мы только что это обсудили. Он имел право поступить так, как хотел».
«Эта версия правдивее?»
«Она правдивее, но она ужасная. Я ненавижу его за это».
«Разверни на себя. Вместо "он" скажи "я"».
«Я не имела права так со мной… с собой поступить… Да, это правда. Я не должна была так с собой поступить! Я так сильно от него зависела. Так сильно на него опиралась. Я должна была быть мудрее. Должна была быть независимее. Опираться больше на себя!»
«Давай еще раз развернем. "Я не имела права так поступать с ним". Повтори и скажи, что думаешь. Ты видишь правду?»
«Я не имела права так поступать с ним. Не вижу. Хотя… наверное, я давала ему слишком мало свободы, слишком контролировала, постоянно говорила, что ему делать… Манипулировала им…»
«Это звучит правдивее, чем первая фраза?»
«Нет. Как бы я себя ни вела, он не должен был… – она запнулась. – Глупая я…»
«Почему глупая?»
«Ведь он уже так поступил…»
«Ты молодец. Ты начинаешь видеть правду. Сделаем последний разворот».
«"Я могла так поступить с собой". Тут есть для тебя правда?»
«Я могла так поступить с собой?»
«Да, я могла. Это все я сделала. Я себя обманывала, что у нас все хорошо. Хотя это давно неправда. Мне просто было выгодно так думать. Я хотела соответствовать, хотела иметь образцовую семью. Но я все равно его люблю. Это самое плохое – любить его после того, что он сделал».
«Разве плохо любить человека?»
«Нет, это прекрасно. Но он не ребенок, чтобы я его любила любым».
«Ты только что сказала, что все равно его любишь».
«Да, ты прав».
«И это нормально – любить, даже если ты не одобряешь его поступки. Нормально любить любого».
«Согласна. Просто теперь мы не будем вместе».
«Но ты все равно можешь его любить. За то, что было раньше. За то, какой он человек».
«Он прекрасный человек. Просто в браке нам больше не по пути».
«Твой путь – твое решение, но я слышу, что ты нашла, что искала в нашем разговоре».
«Я тоже слышу, Миша. Спасибо», – она улыбается.
Ее глаза влажные, но ей больше не больно. Это облегчение. Она теперь знает, что делать. На следующий день я втихаря наблюдал, как она ведет марафон. С той же внутренней силой, как и раньше.
В мае 2007 г. партнер одного из самых богатых людей планеты Уоррена Баффетта, мультимиллиардер Чарльз Мангер, выступил с речью на выпускной церемонии студентов Юридической школы Университета Южной Калифорнии. Он рассказывал о ментальных моделях, которые можно использовать для анализа любой текущей ситуации и принятии правильного решения. Одна из моделей, которая меня особенно впечатлила, называлась инверсией. Инверсия в логике – это переворачивание смысла, например с утверждения на отрицание. Инверсия в языке – это перестановка (переворот) слов, чтобы нарушить их стандартный ход.
Когда я это узнал, то понял, что могу переворачивать убеждения своих клиентов, чтобы помочь им увидеть правду. Возьмите человека, с которым у вас сложные или напряженные отношения. Напишите, что вы о нем думаете, а потом начните переворачивать свои суждения, как я это делал для Галины. В подобных переворотах вы сможете найти больше правды, чем в своем первоначальном утверждении.
Глава 4 Вытри дерьмо и брось пистолет
«Я специально поставила зеркало напротив своей кровати. Каждое утро, когда встаю, вижу свое отражение».
Я сижу с Лией на мягком диване своего номера в отеле Proper, расположенном в западной части Лос-Анджелеса. Я из Торонто, она из Монреаля. Мое тело развернуто к ней под углом 45°, и я сижу, поджав под себя ногу. Лия почти не смотрит на меня. Не потому что не хочет – ей тяжело повернуться ко мне лицом при ее избыточном весе.
Она рассказывает о том, как долго с ним борется, как не может найти нормальную работу, как тяжело в самолетах, ведь она занимает слишком много места, как неприятно и страшно сидеть на обычных стульях из-за сильно затекающих ног и однажды сломанного стула, как давно в ее жизни не было того, кто ее безоговорочно любит, как всю жизнь она чувствуют себя покинутой.
«Я смотрю на себя в зеркало, – продолжает она, – и говорю себе: "Посмотри, до чего ты себя довела, жирная тварь. Посмотри, какая ты уродливая. Посмотри, какая ты огромная. Ты просто тварь. Жалкая, никому не нужная, занимающая много места свинья". Каждое утро я встречаю себя этими словами… последние три года».
Я слушаю ее и чувствую слезы на своих щеках. Хорошо, что она на меня не смотрит. Мне стыдно. Я не должен плакать. Это не поможет сессии и точно не поможет ей. Быстро вытираю щеки и глаза. Она замечает и говорит, что все нормально, что не нужно ее жалеть. Мне немного дискомфортно от того, что она успокаивает меня, ее коуча. Что меня так тронуло? Почему я так среагировал?
«У меня нет жалости к тебе, Лия. Ты – мой клиент, и я люблю тебя такой, какая ты есть. Я вижу в тебе то, что пока не видишь в себе ты, и твои слова о себе мне кажутся огромной несправедливостью. Это неправда. Ты себя обманываешь и только добавляешь боли».
«Что же мне говорить себе? Что я долбаная 150-килограммовая и все еще прекрасная фея Динь-Динь? Что я Шарлиз Терон, но сначала меня нужно раскопать из жира?»
«Однажды я услышал метафору, которая мне очень приглянулась. Смысл ее в следующем: мы все рождены идеальными и завершенными. Мы все созданы жизнью, и мы такие по дизайну. Но пока мы идем по жизни, мы проходим через свой и чужой опыт, через свое и чужое восприятие, через свои и чужие страшные сказки и истории. И это серьезно нас заляпывает дерьмом. До такой степени, что бриллианта внутри нас больше не видно. Больше не видно того, что может резать стекло, что не поддается давлению, что рассекает даже лучи света. Некоторые научились оборачивать свое дерьмо в красивую оберточную бумагу с подарочным бантиком. Но стоит нас распаковать, как дерьмо лезет наружу. Многие психотерапевты хороши в демонстрации того, откуда мы получили разные куски дерьма. "Вот этот кусок дерьма в тебя попал от родителей, а вот этот – от твоего бывшего; этот тебе навесили твои одноклассники, а этот ты сама нашла. Помнишь то происшествие на улице? Да, это тоже добавило тебе дерьма". Но стоит нам понять, что в дерьме лежит бриллиант, даже если нам сначала неприятно его брать, мы все равно его возьмем. Нужно быть безнадежно глупым, чтобы не поднять потерянный бриллиант, даже если он измазан в чем-то неприятном. Его просто нужно отмыть. Именно в этом я вижу свою работу и в этом вижу суперсилу многих людей – поднимать бриллианты и отмывать их. Даже если твой первый поднятый бриллиант – это ты сама».
«Хорошо, я – прекрасный бриллиант».
«Тебе не нужно говорить себе то, что не кажется тебе истиной. И тем более с сарказмом относиться к себе. То, что ты говоришь себе сейчас, не является истиной. Ты это знаешь, потому что твои чувства говорят, как это невыносимо, и ты должна прекратить. Твои чувства – лучший навигатор. Они подсказывают тебе, что ты пошла не той дорогой и тебе надо остановиться».
«Что мне тогда себе говорить?»
«Я бы начал с того, что реально в твоей жизни».
«Что ты имеешь в виду? Что реально?»
«Скажи, как ты себя чувствуешь? Только без историй, пожалуйста. Это не помогает».
Она ненадолго задумывается, потом отвечает: «Я чувствую, что моему телу тяжело. Оно болит от этого веса. Мои мышцы затекают. Мои щиколотки постоянно опухают при ходьбе. Мне не нравится мой запах. Мое сердце бешено колотится, когда я поднимаюсь по ступенькам».
«Хорошо. Это звучит как правда. Ты пытаешься транслировать факты, как добросовестный журналист, а не выкручивать их, как недобросовестный политик. Что ты можешь сделать, чтобы помочь своему телу?»
«Мне нужно привести свои гормоны в порядок, наладить режим дня и изменить некоторые привычки».
«Да, твоему телу это понравится».
«Это даже мне понравится. Я люблю заботиться о других. Но последнее время мне не о ком заботиться. А так мне будет казаться, будто я о ком-то забочусь».
«Почему ты любишь заботиться о других?»
«Потому что я люблю людей. Я испытываю к ним огромное сострадание».
«Забота о себе – это тоже сострадание. И тоже любовь».
«Да, ты прав».
«Когда ты о себе заботишься, ты себя любишь. Мне кажется, ты соскучилась по любви».
«Это правда. Я так сильно хочу простой любви».
«Ты можешь начать ее испытывать, давая ее себе сполна».
«Да, это было бы хорошо».
«Как это чувствуется?»
«Приятно чувствуется. Я так давно себя не любила. Я только что почувствовала, каково это, когда меня любят».
«Запомни это чувство, Лия. Это твой настоящий дом. Там живешь настоящая ты. Побудь с этим чувством пару минут, чтобы знать, куда нужно возвращаться, когда ты заблудилась».
Лия повернула ко мне голову. Она долго смотрит мне в глаза и много-много раз кивает. Кивает для себя.
Через несколько недель Лия мне расскажет, какое удовольствие она получает от пилатеса и что активно ищет партнера.
Самые глубокие инсайты, которые мы получаем в жизни, чаще всего приходят изнутри. И чаще всего, они весьма очевидны и просты.
Разные коучинговые и психотерапевтические школы долго пребывали в иллюзии, что для личностных изменений требуется много времени. Однако в своей практике я вижу, что иногда достаточно пары-тройки глубоких инсайтов. Объясню, что имеется в виду.
Представим, что вы страдаете алкогольной зависимостью, от которой, по слухам, тяжело избавиться. А если бы вы поверили, что внутри каждой бутылки крысиный яд? Не просто попробовали это представить, а серьезно бы в это поверили. Как много времени вы бы потратили, чтобы перестать пить?
Конечно, это сравнение несколько притянуто за уши, хотя оно и указывает на истину, которую я однажды для себя открыл. Глубокий инсайт действует именно так: за секунды меняет восприятие жизни. Глубокий инсайт – это то, с чем один человек может помочь другому.
Эффект от такого инсайта сложно недооценить. Он действует как мощный напор воды, в стороны разметающий дерьмо на бриллианте.
Если кому-то не нравится слово «дерьмо», то дальше я заменю его на другое, не менее четко описывающее, – пистолет.
Наши базовые желания просты. Мы не хотим умирать, и мы жаждем принятия. Из этого формируются наши основные страхи. Такими нас создала эволюция. Когда нам исполняется 30 лет, мы создаем оружие, которое, по нашему мнению, спасет нас от непринятия и смерти.
Один из самых глубоких и неожиданных инсайтов, которые я получил в жизни, был инсайт о собственном пистолете.
Январь, 2020 г., Санта-Моника. Майкл Нил, один из ведущих тренеров и авторов в мире трансформационного коучинга, ведет тренинг. В группе 20–30 человек таких же коучей, как я. Мы заплатили за участие по 15 тысяч долларов (дальше я объясню, почему было важно упоминание о стоимости тренинга). После первой лекции наступило время вопросов. Я поднимаю руку, и мне дают микрофон.
Сначала я представляюсь – коуч для коучей. Затем добавляю, что за последний год мои программы коснулись более 50 тысяч человек, и коучи, которых я обучил, теперь зарабатывают от 10 тысяч долларов в месяц и выше.
Я очень доволен, что представился именно так, и предвкушаю, как многие подойдут ко мне на кофе-брейке, чтобы спросить совета по их бизнесу.
«В чем твой вопрос?» – спрашивает Майкл.
«Я слышал, что твой личный коучинг стоит 75 тысяч долларов в год. Мой стоит немного меньше. Мне интересно, как ты объясняешь клиентам такую высокую цену».
«Я не объясняю».
«В смысле?»
«Посмотри на это под другим углом. Когда ты даешь кому-то свой номер телефона, ты объясняешь, почему в твоем номере такие цифры? Вряд ли. Моя цена – это мой номер телефона. Если кто-то хочет позвонить, он знает, что нужно набрать эти цифры. Я никого не заставляю мне звонить и чувствую себя нормально, если мне не звонят. Но если кто-то хочет и может, я рад ответить на звонок».
«Почему люди тебе звонят?»
«Обычно они хотят качественных изменений на всех уровнях своей жизни».
Мое время закончилось, и я сажусь. Мне нравятся хорошие истории. Мне нравится, когда объясняют свою позицию через метафоры. Хотя я ощущаю, что пока не отбил заплаченные за тренинг деньги, и немного недоволен тем, что не прочувствовал гениальность ответа.
На кофе-брейке, к моему удивлению, ко мне никто не подходит. Когда наступает ланч, люди собираются группками и выбирают кафе или ресторан. Я подхожу к одной группе и спрашиваю, можно ли присоединиться. Кто-то говорит, что, конечно, да. Мы находим кафешку здорового питания и садимся за общий стол. Мной живо интересуются, и я с удовольствием рассказываю о себе: три высших образования, включая МВА за рубежом, директорские позиции в международных компаниях, кризис-менеджер с персоналом более 100 человек, много тренингов в коучинге и психотерапии, сейчас свой бизнес, и вообще я – известный коуч и автор. Вскоре тема разговора сменилась.
Вечер того же дня я провожу один. Когда я попытался присоединиться к группе, направлявшейся отдыхать в бар, задав вопрос: «Какие планы на вечер?», все отмолчались. Я понял, что меня не жаждут куда-то приглашать. Я почти не обратил на это внимание и пошел в свой номер работать не потому, что было много дел, а потому, что нужно было себя как-то отвлечь от привычного с детства ощущения тоски, когда ты остаешься один.
На следующий день тренинга мне было сложно находить себе партнеров для отработки упражнений. Со мной соглашались работать только застенчивые люди, пассивно ждущие чьего-то первого шага.
Что-то было не так. Я решил узнать, что происходит.
С одной из участниц, Кэри, несколько лет назад я пересекался на другом тренинге. Когда-то Кэри, выпускница Стэнфордского университета, работала президентом большой киностудии в Лос-Анджелесе. Теперь она коуч для знаменитых актрис. На вид ей не больше сорока пяти, и сама она выглядит как актриса. Идеальная фигура, ухоженное лицо, дизайнерская одежда. На кофе-брейке я подошел к ней за советом.
Объяснив ситуацию, я спросил, почему, по ее мнению, со мной не хотят общаться. Она громко рассмеялась. Мне было некомфортно: ничего смешного в своей ситуации я не видел. Люди не хотели со мной работать, сильные коучи меня не замечали, и я чувствовал себя чужим на этом празднике жизни.
Когда Кэри успокоилась, то выразила недоумение, что я сам этого не вижу.
«Чего не вижу?» – спросил я.
«Почему люди от тебя шарахаются».
«Просвети меня».
«С тобой никто не хочет общаться и работать, потому что ты – мудак».
Оглушенный от такой прямоты, я потерял дар речи.
«Ты бегаешь по улице с пистолетом наголо, – увидев мою растерянность, добавила она, – и удивляешься, что люди от тебя прячутся. А засмеялась я потому, что ты не понимаешь, что в твоей руке пистолет».
«Что ты подразумеваешь под пистолетом?»
«Каждый раз, когда ты открываешь рот, из тебя льется, какой ты крутой. А мы обычные люди. Мы скорее слабы, чем сильны. И нам некомфортно рядом с такими, как ты».
Я начинаю немного понимать.
«Кэри, но ведь ты сама очень успешна. Почему тебе некомфортно?»
«Там, где я успешна, мне не нужно об этом говорить. А там, где у меня дерьмо, мне комфортно быть ранимой. Я – обычный человек, я не хочу опускать забрало, когда такие, как ты, бегают с пистолетом, не зная, что он у них в руках».
Мне нужно сесть. Инсайт не постучался аккуратно, вежливо потрогав за локоть. Он свалился ударом отбойного молотка. Всю жизнь я хотел быть принятым другими, и когда я смирился с тем, что другие этого не хотят, я наконец-то понял почему. Вместо того чтобы безуспешно впечатлять других своим статусом и заоблачными достижениями, мне надо было просто бросить пистолет!
Утром третьего дня тренинга я прошу микрофон, поворачиваюсь лицом к группе, прошу прощения за то, что вел себя как мудак, и признаюсь, что искал их принятия таким неуместным способом. Я говорю, что такой же, как все, и просто пытаюсь разобраться, как жить.
Несколько человек подошли меня обнять. Мне кажется, что это немного слишком, но быстро отпускаю сопротивление. Я ощущаю, как внутренне моментально стал мягче. Все остальные это тоже чувствуют. Несколько человек пригласили меня на ланч и вместе провести вечер. Я отправил Кэри цветы. Инсайт стоил каждого цента, который я заплатил за тренинг.
Совет бросить пистолет, смыть дерьмо и предъявить себя миру в максимальной ранимости и юморе по отношению к своим недостаткам является весьма очевидным. Много ли людей ему следуют?
Моя практика показала: те, кто ему следуют, еще ни разу об этом не пожалели.
Уникальную связь друг с другом создает не наше оружие, не наши достижения, не наша грубость, жесткость или видимая несгибаемость, а наша ранимость и искренняя человечность.
Глава 5 Чистая любовь
«Я хочу зарабатывать столько же, сколько ты. Как ты это делаешь?»
Джилл, одна из коучей, с которой я когда-то учился, а сейчас встречаюсь несколько раз в год для поддержания контакта, пригласила меня в тихий, уютный бар, где повсюду расставлены золотистые статуи Будды и танцующих женщин в сари. Мы сидим за высоким деревянным столом напротив друг друга. Мне понравилось выбранное ею место.
«Джилл, как ты видишь работу коуча? Чем мы занимаемся?»
«Мы помогаем клиентам обретать ясность и достигать цели – в жизни, бизнесе, карьере и так далее».
«За что конкретно ты берешь деньги?»
«В смысле?»
«Когда клиенты к тебе приходят за ясностью, за что ты с них берешь деньги?
«За коучинговую сессию».
«То есть за время сессии?»
«Я пробовала брать почасовую оплату, потом стала назначать цену за всю сессию, потому что не всегда знала, сколько сессия займет времени. Иногда были корпоративные контракты, где я договаривалась о стоимости за проект».
«Если бы я сейчас купил твою услугу, то сколько бы она стоила?»
«За час я беру 100 долларов».
«Если бы я предложил тебе поработать со мной за 30 долларов, ты бы согласилась?»
«Нет, думаю, что стою дороже».
«Если бы я предложил тебе 10 тысяч долларов за час, ты бы взяла?»
«С чего бы ты это предложил?»
«Без причины. Если бы я просто назвал эту цену».
«Я бы взяла, но мне было бы некомфортно. Я не стою таких денег».
«То есть у всего есть своя стоимость, и у тебя тоже?»
«В моем мире это так».
«Джилл, какова суть денег? Что они такое?»
«Через деньги мы определяем чью-то ценность относительно друг друга. Раньше людям приходилось обмениваться продуктами и услугами напрямую, пока не придумали деньги как средство обмена».
«Хорошо. Если это так, то кто определяет ценность продукта или услуги и его денежное измерение?»
«Скорее всего, рыночный спрос. Если есть спрос, то повышается цена».
«Если твой час стоит 100 долларов, то это означает, что на твое время существует умеренный спрос? А если мой час стоит 1500 долларов, то на мое время спрос в 15 раз больше?»
«Если все так просто, почему ты просто не увеличишь свой маркетинговый бюджет, чтобы о тебе узнало больше людей и увеличился бы спрос на твои услуги?»
«Я пробовала, и у меня не получилось. Клиентов не стало больше».
«То есть существует что-то, что ты пока не увидела?»
«Возможно…»
«Скажи, когда люди покупают твое время, что на самом деле они покупают?»
Впервые за время нашего разговора Джилл задумалась. Многие считают, что у коуча всегда есть нужный ответ и все, что коуч делает, – это изощренно издевается над клиентом, чтобы заставить его угадать правильный ответ. Но это не так. Я не знаю, что будет правильным для Джилл, и у меня заранее не заготовлена крутая идея в кармане, к которой я хочу ее привести. Я просто исследую ее территорию в надежде, что вместе мы придем к более глубокому пониманию, которое наступает, когда клиент начинает задумываться и прекращает искать быстрые ответы.
«Они покупают надежду», – после молчаливого поиска возвращается ко мне Джилл.
«Знаешь, как бы я перефразировал то, что ты сейчас сказала? Они приходят к тебе за ярким будущим и свободой от прошлого».
«Да, это так».
«Ты можешь это дать?»
«Не уверена».
«И пока ты не уверена, ты будешь продавать часы. Я не знаю людей, которые бы разбогатели на продаже своих часов. Все, кого я знаю, используют рычаги для масштабирования своей ценности. Они делают что-то один раз и получают результат надолго. Например, они пишут книгу, и ее читают тысячи. Они используют время других людей и деньги других людей, чтобы приносить миру больше ценности. Проблема в том, что ты пока не понимаешь своей ценности. Если ты не знаешь своей ценности, то тебе и масштабировать нечего».
«Окей, и что мне дальше с этим делать?»
«Понять суть того, что мы делаем, и начать трансформировать клиентов».
«Объясни, что ты имеешь в виду».
Я задумываюсь о разнице между коучингом, консалтингом и преподаванием. Долгие годы я был тем, кто говорил, как что-то должно быть. Это то, как я думал, чего от меня ждали акционеры компаний, где я работал, а потом мои клиенты. Долгое время в коучинге я продолжал вести себя как консультант, объясняя, как что работает. Несмотря на сохранившуюся с тех времен некоторую директивность, я усвоил разницу между коучингом и остальными консультациями. В коучинге у меня нет заинтересованности в том, куда клиент придет. Я разрешаю миру и клиенту существовать в любой возможности. Даже если я делюсь своим взглядом с клиентом, у меня нет никакой заинтересованности в том, чтобы этот взгляд был принят.
Я возвращаюсь к Джилл.
«Ценность – это специфическое знание, которое есть только у тебя. Ты его не купила и тебя ему не обучали, потому что иначе оно было бы универсальным знанием. То, что доступно всем, не может быть уникально. Ценность приобретается в действии, а не на уроках».
«У меня нет таких знаний. Я ничего не могу пообещать клиенту, я не знаю, к чему его приведет работа со мной».
«Да, ты не знаешь, куда твоего клиента дальше заведет жизнь, но ты знаешь, почему твой клиент страдает от прошлого и мечтает о будущем».
«Что ты под этим подразумеваешь? Мои клиенты приходят ко мне уже с целями: кто-то хочет наладить отношения, кто-то увеличить доход, кто-то ищет партнера. Кто-то приходит понять, что делать в жизни дальше, и тогда я помогаю проложить дорожку, расставить приоритеты, нарисовать план и сделать первый шаг. Но я не знаю, почему у них все это происходит. Это вообще для меня звучит дико, будто я – астролог или гадалка».
«То, что испытывают твои клиенты, никогда не связано с реальностью, и всегда связано с тем, как они думают о реальности. Боли прошлого больше нет. Есть только мысли о прошлом. Рая будущего тоже нет: есть только иллюзия, что дальше их ждет что-то лучшее, чем текущий момент».
«Другими словами, они себя обманывают и о своем прошлом, и о своем будущем? Получается, что я ими манипулирую, когда обещаю помочь разобраться с прошлым и создать новое будущее?»
«Не совсем. Ты им действительно помогаешь, но не так, как ты думаешь».
Пока Джилл размышляет над моими словами, я рассматриваю ее и замечаю, что ее внешность через четыре года после завершения нашего совместного обучения совсем не изменилась. По моим оценкам, ей было около 50. Как и всегда, она выглядела безупречно: элегантный макияж, ухоженные руки, подтянутая, спортивная фигура, волнистые светлые волосы и ярко-синие глаза. Мне нравилась Джилл своим острым умом и любовью к людям, которая сквозила в каждом ее слове и жесте.
«Сколько ты заработала за прошлый год, Джилл?» – я решил немного сменить тему.
«Чуть больше 80 тысяч долларов», – от моего вопроса она встрепенулась и силилась понять, к чему я веду.
«Есть долги?»
«Да, я еле свожу концы с концами. Мой стиль жизни обходится намного дороже того, что я зарабатываю. Я много трачу на себя, дорого стоит и квартира, которую я снимаю, и мне очень хочется помогать детям».
«Как думаешь, с чем связано то, что ты зарабатываешь меньше, чем многие из нашей бывшей программы, хотя твоя экспертиза не хуже их?»
Джилл задумалась. Большие деньги коучи зарабатывают тремя способами:
1. Обучают других коучей;
2. Ведут структурированные групповые программы;
3. Работают с клиентом один на один за высокую цену.
Я использую все эти способы, хотя любой из них может принести до полумиллиона долларов в год.
«Мне нравится работать один на один, но я не могу найти клиентов, способных заплатить мне больше».
«Верно, потому что то, что ты предлагаешь, может предложить даже новичок. Вместо того чтобы дать им то, что я называю чистой любовью, ты решила быть посредственной и отдавать им свои часы».
«Посредственностью меня еще не называли», – резко отвечает она.
«Ты посредственна, потому что предлагаешь клиентам то, что предлагают другие, и в результате получаешь посредственные результаты».
«Понимаю. И все это потому, что я не даю чистую любовь?» – иронизирует она.
«Да, все так».
Я жду ее вопроса о том, что такое «чистая любовь», но вижу только ее внимательный взгляд: она готова слушать.
«Чистая любовь, – продолжаю я, – это когда ты даешь другому то, что больше всего хотела или хочешь получить сама. Расскажу, откуда я взял эту теорию. Моему сыну пять лет, и он очень любит мороженое. Он ждет его с огромным нетерпением. Однажды мы были в ресторане, и ему принесли мороженое, которое он очень сильно хотел. Но прежде чем положить в рот первую ложку, он повернулся ко мне и сказал: "Хочешь, я дам тебе?" На его лице я видел борьбу между своим неистовым желанием тут же съесть любимое лакомство и детской любовью ко мне. Чистая любовь – это дать другому то, что больше всего хочешь себе».
«Продолжай».
Она не сводит с меня глаз. Я делаю глоток чая, чтобы собраться с мыслями и сказать Джилл только то, что ей важно услышать. Работая с клиентом, я осторожно отношусь к каждому своему слову. Многие смеются над тем, что я говорю медленно. Это связано с тем, что я анализирую ту информацию, которую собираюсь озвучить: нужна ли человеку правда прямо сейчас или стоит подождать. Сказать людям, что делать, – легко. Сделать так, чтобы от этого они хорошо себя почувствовали и, вдохновленные эмоцией, начали действовать, требует мастерства.
«Когда ты даешь другому чистую любовь, тебе намного легче видеть его потенциал, видеть в нем того, кем он может стать. Деньги никогда не зарабатываются линейно, в виде прямого обмена одного на другое. Деньги всегда побочный эффект чистой любви».
Она осмысливает то, что я сказал. И хотя она смотрит на меня, на самом деле обращена внутрь себя. Сдавшись, она говорит:
«Миша, я правда ничего не понимаю. Я чувствую, что ты сейчас говоришь что-то очень для меня важное, но я не могу понять. Я только чувствую, что в твоих словах истина, но я не могу ее осмыслить. Ты можешь мне лучше подсветить, чтобы я поняла?»
В каждом из нас встроен внутренний компас. Мы знаем, что правильно, а что нет, задолго до того, как это рационализируем.
Когда Джилл попросила меня «подсветить», она имела в виду «показать ей то, что она не видит». Теперь ей важно не просто хорошо себя почувствовать из-за моих слов, а полноценно их осмыслить.
«Хорошо, Джилл, попробую. Если ты готова, конечно. Расскажи мне о самом тяжелом моменте в своей жизни. Только честно. Без фасадов».
Я вижу, как она побледнела. Будто кровь отхлынула от щек. Она рассказала мне то, что не рассказывала даже близким знакомым.
«Это был не момент. Это длилось 15 лет. Однажды мой муж с друзьями поехал в лес кататься на квадроциклах. Через несколько месяцев его привезли домой квадриплегиком[2]. Это иронично, что первые пять букв в этих словах (квадроцикл и квадриплегик) одинаковые, но несут такую разницу в ощущениях…
Там, в лесу, за рулем квадроцикла он полетел с обрыва. Квадроцикл упал на него. У нас было двое маленьких детей. До аварии он был успешным дантистом с большой практикой. Теперь он не мог двигаться, и нам пришлось очень тяжело. Мы полностью израсходовали деньги. Я была матерью, сиделкой, вела хозяйство и параллельно пыталась что-то зарабатывать, не покидая дома. Каждый раз, когда я выходила на пару часов отдохнуть с подругами, муж устраивал истерику, обвиняя меня в бессердечии и изменах. Я стала его заложницей и пожертвовала собой. Эти 15 лет мои потребности были на последнем месте, и до их удовлетворения дело почти никогда не доходило. Были только функции, которые я выполняла. У меня не было ни секса, ни заботы, ни свободного времени, ни денег. Я чувствовала, что связали меня, а не мужа. Я провела 15 лет буквально в тюрьме».
Я смотрю на Джилл, пытаясь осознать ее историю. До того, как я стал коучем, я не догадывался, что в мире так много страдания. Это не было моей реальностью. Несмотря на то что большую часть моих родственников по отцовской линии убили в Дробицком Яру во время Второй мировой войны, никаких чувств я по этому поводу не испытывал. Я никогда не встречал этих людей, не был с ними лично знаком. Моя же жизнь была счастливой, и я думал, что счастливая жизнь – реальность большинства людей, а то, что случается с некоторыми, лишь статистическая аномалия.
Когда я стал соприкасаться с историями людей напрямую, когда начал проживать их эмоции, я больше не мог мириться с тем, как в мире много страдания. Как-то я прочел, что «стоит тебе признать, как много боли в мире, ты становишься для него исцеляющей таблеткой». Эта фраза меня зацепила, и я создал компанию, целью которой стало коснуться миллиарда людей и облегчить их человеческий опыт.
Например, тот факт, что каждая вторая женщина хотя бы раз в жизни переживала сексуальное, физическое или психологическое насилие, оставался для меня лишь отстраненным фактом, пока чуть ли не каждая вторая моя клиентка об этом не заговорила. Когда ты видишь страдания собственными глазами, ты начинаешь верить и думать, что именно ты можешь сделать, чтобы это изменить.
«Чем это для тебя закончилось, Джилл?»
«Я поддерживала видимость семьи, пока дети не разъехались в университеты. Потом я позаботилась, чтобы за мужем был хороший уход, и подала на развод. Мне понадобилось 15 лет, чтобы понять, что я не жертва, что я свободна, что могу делать то, о чем мечтала. Мне понадобилось 15 лет, чтобы узнать, что мои дети всегда хотели моей свободы и счастья. Ирония в том, что я считала, что это мой муж заточил меня в клетку и лишил молодости, а оказалось, что тюремщиком была я сама. Муж был просто сокамерником».
Я смотрю на нее и думаю о том, что мудрость чаще всего становится результатом пройденного пути. Мудрость – это наша награда. Все ошибки, провалы и тяжелые события – это наши ступени к истине.
Мне нравится одна история о бабочке. Однажды мальчик принес домой гусеницу в коконе, готовящуюся стать бабочкой. Гусеница сделала в коконе небольшое отверстие, но у нее не получалось через это отверстие пролезть. Мальчику стало жалко насекомое, он взял ножницы и разрезал кокон. Гусеница так и не стала бабочкой, потому что влага не перешла из ее тела в крылья: они остались сморщенными, а тело набухшим. Борьба и прохождение через кокон были частью ее пути. Не пройдя через узкое отверстие, она не смогла выдавить влагу из тела в крылья.
«Джилл, вспомни себя в браке после аварии мужа. Что ты хотела больше всего для себя? Из-за чего плакала по ночам? Почему тебя разрывали эмоции?»
«За свободу, – отвечает она и смотрит влажными глазами в свой бокал, – за свободу, Миша, я бы отдала все. Чтобы снова чувствовать себя счастливой, чтобы снова заниматься любимым делом, чтобы снова видеть себя живой».
«Дать другому то, что ты больше всего хотела или хочешь для себя, и есть чистая любовь. Дай женщинам, которые себя заковали, свою любовь, Джилл. Освободи их. И тебе больше никогда не придется беспокоиться о деньгах».
Она кивает и обнимает меня через стол. Своей щекой я чувствую ее горячую кожу. К ее лицу прилила кровь. Она поняла.
У ирокезов есть поговорка «Душу могут исцелить только трава, вода и любовь». Чистая любовь, которую может дать Джилл стремящейся к свободе женщине, поднимет самых отчаявшихся с колен. То, что познала в своей жизни Джилл, познали немногие. Говорят, что люди хотят страдать так долго, как только могут. Суть фразы в том, что чаще всего сильные страдания пробуждают нас. Пробудиться – это увидеть, что мы состоим из любви и умения заковывать себя и заставлять страдать. Пробуждение – это стремление чувствовать только любовь и не верить тем мыслям, которые тебя ранят.
Через год Джилл вышла на стабильные 200 тысяч долларов. Она часто говорит, что многие женщины хотят спасти свой брак, тогда как ее задача – спасти женщину в браке.
Наступает время, когда нужно спросить себя: «Какую чистую любовь могу дать я?»
Глава 6 Три принципа
«Однажды мне, Чжуан-цзы, приснился сон, что я бабочка, парящая там и здесь. Будучи бабочкой, я осознавал только свою радость, не зная, что я Чжуан-цзы. Вскоре я проснулся и снова был собой. Но теперь я не знаю, являюсь ли я человеком, которому снится бабочка, или я бабочка, которому снится человек».
В комнате собралось более сорока человек. В основном мои студенты и сотрудники. Все замерли в ожидании. Я пригласил на встречу человека, который долгое время был моим коучем, пока не стал моим партнером по бизнесу. У каждого должен быть учитель, и, когда я привожу своего, те, кто разделяет мой стиль мышления, предвкушают напиться из источника, из которого подкрепляюсь я сам.
Мой учитель и партнер по бизнесу – Марина Романо Галан, француженка испанского происхождения. Марину называют искателем, – это одно из имен, которые даются мистикам, философам и мудрецам. Я называю ее коучем, – это ближе к моему западному восприятию.
С Мариной я познакомился случайно. Тогда меня интересовали вопросы построения бизнеса. Мне отчаянно хотелось стать успешным предпринимателем. В моем понимании я обладал идеальной подготовкой для создания огромной компании: три высших образования (последнее – МВА в Торонто), опыт управления крупными организациями плюс прочтение множества известных книг и исследований на тему бизнеса. Я заговорил с Мариной о своей компании, и меня сразу же сразила глубина ее понимания бизнес-процессов. Общаясь с ней, я чувствовал себя ребенком, которому показали, что за песочницей есть что-то, кроме песка и лопаток. Обо всем она говорила легко и с юмором, и от глубины ее слов у меня кружилась голова. Тогда я сказал, что после разговора с ней почувствовал, будто меня снес грузовик, и при этом я думал, что ничего лучше этого со мной не случалось. (У нее это вызвало лишь понимающий смех.)
Я пригласил Марину рассказать моим студентам то, о чем мы с ней говорили сотни раз, и то, о чем мы не устаем говорить, – принципах работы Вселенной.
«Для лучшего объяснения того, как устроена жизнь, я использую так называемые принципы, – начала она. – Принципы пытаются описать механику жизни. Проблема слов в том, что чем точнее я стараюсь описать жизнь, тем сложнее все воспринимается. Это как говорить о любви, красоте или радости с тем, кто ни разу эти чувства не испытывал.
Для меня сущность принципов – это поиск пространства внутри себя, которое представлено тем, кто ты есть, а не тем, как ты думаешь, ты являешься.
Мы думаем о себе либо как о физическом теле, либо как об истории. И если я спрошу, кто вы без истории, тогда мы впервые зайдем на территорию принципов.
В процессе нашей эволюции мы развили свою идентичность, свое "я". И все, что мы испытываем в жизни, – это очередная глава истории. Но мы не история. Мы – это книга, в которой история записана. История изменчива – книга остается неизменной, всегда присутствующей, всегда спокойной. Источник всех наших страданий в нашей вере в то, что мы – это наша история.
История отличается от книги своей сущностью. Мы не можем оценивать книгу по истории, которая в ней записана. История рассказана нам нашим же мышлением. Она соткана из мыслей. Но мы не наше мышление. Мы – пространство, в котором мышление происходит. Когда ты найдешь это пространство, эту книгу, то ты найдешь любовь. Не личную любовь, не любовь личности, персоны или эго. Ты найдешь любовь к абсолютной свободе.
Сознание в силу своей природы никогда не вмешивается в историю. Оно разрешает истории быть. В этой свободе от истории мы понимаем не только себя и механизмы создания собственного страдания, но и другого, как он попадает в тупик и что ему нужно. Книга не нуждается в том, чтобы история развивалась определенным путем. Когда вы отпускаете историю, вы попадаете в настоящее, в свое сознание, вы начинаете испытывать любовь.
Представьте озеро. Оно настолько спокойное, что идеально отражает голубое небо. Вдруг налетает ветер. Озеро – это ваше осознание, а ветер – ваше мышление. Когда ветер и озеро соприкасаются, возникают волны. Когда наш внутренний наблюдатель (сознание) смотрит на мысли, мы называем это опытом. Как волны на озере были вызваны ветром, так и наши чувства вызваны мыслями. Благодаря чувствам наш опыт становится тем, что мы ощущаем как реальность.
Когда тебя спрашивают, как прошла вечеринка, то твой опыт вечеринки – это то, какие чувства ты испытываешь относительно нее. Поскольку мы верим, что наши эмоции вызваны обстоятельствами извне, нам постоянно хочется на них влиять, чтобы чувствовать себя определенным образом.
Когда ты осознаешь, что твои чувства вызваны твоим же мышлением, тебе сразу хочется начать его контролировать. Но озеро не управляет ветром и не влияет на волны. Волны не принадлежат ни ветру, ни озеру.
Принципы показывают нам, что мы не контролируем обстоятельства, мысли и чувства. Вначале это звучит очень пугающе, потому что делает нас беспомощными. Но осознание беспомощности меняет наше отношение к обстоятельствам, мыслям и чувствам. Ветер остановится, волны тоже. Как только это случится, озеро снова начнет отражать прекрасное голубое небо.
Мысли скачут. Чувства скачут. Сознание не меняется никогда. От него невозможно убежать. Ты осознан каждую секунду своей жизни. Просто иногда мы осознаем свои мысли и не видим, что за ними стоит, а иногда мы осознаем настоящий момент.
Наши эмоции и чувства – наш лучший компас. Они всегда говорят нам, что мы делаем со своими мыслями.
Когда мы начинаем идентифицировать себя с историей, мы либо сопротивляемся ей, либо чувствуем себя к ней привязанными. Мы или отрицаем историю, или хотим остаться в ней. Мы либо хотим, чтобы она закончилась, либо хотим, чтобы она продолжалась вечно.
Тогда нам на помощь приходят чувства. Эмоции говорят нам, что мы потерялись в собственных мыслях. Чувства и эмоции – это приглашение вспомнить о том, что мы книга, что мы озеро, – и отпустить историю, ветер и волны. Вы видите красоту жизненного дизайна?
Как только мы увидели историю, мы вышли из нее. Если ты ее увидел, ты больше не в ней: нельзя видеть историю и одновременно быть в ней. Как только ты видишь, что ты в истории, ты больше не в ней.
У тебя два состояния в жизни: ты либо в любви, либо движешься к любви. Мы часто путаем состояние любви с красивой историей, с прекрасными обстоятельствами и замечательными чувствами. Любовь не касается ни прекрасного обстоятельства, ни истории, ни чувств, любовь – это присутствие в настоящем моменте. Все, что нужно, доступно прямо сейчас. Это невозможно забрать, это уже есть внутри».
«Самые сложные вещи – обычно самые очевидные», – говорю я.
«Да. Мы не видим то, что очевидно. Представим, что все, что ты видишь перед собой, – это белый экран. Как ты поймешь, что это экран? Тебе нужен контраст. Представим, что на экране появилась рука и мы теперь смотрим на руку. Рука меняется, двигается и исчезает. И мы страдаем, что она исчезла. Мы по ней скучаем. Мы хотим, чтобы она появилась. Но дело не в руке. Жизнь хотела показать нам белый экран! Жизнь хотела показать наше сознание.
Есть форма и бесформенное. Форма – это мысли, рука на белом полотне. Форма – это чувства, которые создают наш опыт. Сознание – это бесформенное, чистый лист бумаги. И то, что я пытаюсь сделать, – это показать бесформенное. Но из инструментов у меня есть только форма. Я говорю про руку, но указываю на белый фон. В этом заключается то, кто мы есть.
Чувство этой правды не может быть индивидуальной. Рука не может увидеть экран. История не может увидеть книгу. Мысли не могут увидеть сознание. Я не могу попросить твою личность увидеть то, что вне ее, – твое сознание. Пока ты внутри истории, это невозможно. Если ты видишь свои истории, ты познаешь свое сознание, которое было до истории и которое останется после того, как история закончится.
Ты также то, что делает историю возможной. И то, что делает историю возможной, – это любовь. Когда ты в состоянии любви, ты признаешь как книги, так и истории. И ты всегда свободен, всегда принимаешь, всегда позволяешь.
Мы с детства привыкли к определенному способу выражения любви. Если ты о ком-то беспокоишься, – значит, ты любишь. Если ты приносишь жертву ради кого-то, – значит, ты любишь. Если ты боишься за кого-то, – значит, ты любишь. Если ты о ком-то заботишься, – значит, ты любишь. Если ты кого-то обеспечиваешь, – значит, ты любишь. А если настоящая любовь заключается только в том, что ты разрешаешь другому человеку быть абсолютно свободным? Если настоящая любовь в том, что ты разрешаешь себе быть абсолютно свободным? Свободным – значит, получать любой опыт со всеми последствиями.
Понимаешь, ты настолько любим Вселенной, что ты можешь жить любой жизнью, и если ты выбрал страдать в своей истории, то Вселенная не вмешивается в это страдание, каким бы оно ни было, несмотря на то, что это лишь твоя история. Если это разрешает Вселенная, то почему не можешь ты?
Приглашение, которое предлагают эти принципы, дает нам возможность почувствовать любовь Вселенной и стать свободными».
«Марина, зачем нам нужно увидеть книгу? Почему бы просто не остаться в истории, если у нас получилось написать прекрасную историю своей жизни?»
«Эго хочет испытать свободу. Но сущность эго – ограничение. Из ограничения свободу не ощутишь. Мы все испытываем томительное желание стать завершенными. Я еще не встречала ни одного человека, у которого бы не было этого желания. Люди чувствуют свою недостаточность».
«Объясни еще».
«Я смотрю из своего окна и вижу дерево. Эго – фрукт на этом дереве. Фрукт хочет узнать дерево. Фрукт хочет забыться от счастья в дереве. Но дерево уже живет во фрукте, в самой его сердцевине. Чтобы фрукт познал дерево, ему нужно собой пожертвовать, отдать себя, раствориться. Все в природе фрукта призывает его стать деревом. Все в природе эго призывает его стать единым с совершенной жизнью. Это неизбежно. Эго не может пережить любви. Эго – это творение, а не создатель. Эго соткано из прошлого, а не из настоящего. Прошлое не может жить в настоящем. Вернемся к белому экрану. Его природа едина. Он собой показывает единство всего. Если он един, то включает в себя и контраст – то разделение, которое на нем отображается. Как единая книга включает в себя написанную в ней историю. Как только разделение проявляется в целостности, целостность принимает ее в себя как часть дизайна. Разделение – это эго. Рождение эго – это "я". "Я" отделяет себя от всего остального. "Я" никогда не познает единства, потому что для его познания "я" должно раствориться. И потому что мы свободны и любимы, и мы есть свобода и любовь, и потому что мы единой природы со всем, мы свободны испытывать разделение столько, сколько нам угодно. Эго хочет получать, достигать, накапливать, быть принятым, но оно никогда не будет насыщено, потому что природа эго в недостаточности и разделении. Оно верит в свою роль движения от плохого к хорошему. Любовь же понимает, что дуальности нет, что нет плохого и хорошего, – все едино. Эго хочет почувствовать целостность через накопление, хотя единственный способ для эго почувствовать целостность – раствориться».
«Это очень красиво, Марина».
«Да, это действительно красиво, Миша».
Глава 7 Прогулка вокруг дома
Я сижу на диване вместе с сыном и читаю ему вторую книгу о Гарри Поттере. В одной из глав мы узнаем, что Златопуст Локонс, профессор по Защите от Темных искусств, написавший десятки книг о своих подвигах, на самом деле лжец. Все свои подвиги он украл у настоящих героев. Я думаю, что похож на него…
Книга, которую ты держишь в руках, может создать неверное впечатление обо мне и моей работе. Правда в том, что я понятия не имею, что делаю, и если мои клиенты и получают пользу, то исключительно благодаря себе. Герой далеко не я, а человек рядом. Я же лишь присутствую возле него, люблю его, говорю то, что мне кажется правильным в этот момент, и надеюсь на лучшее.
Меня часто спрашивают, что я делаю, чтобы быть хорошим коучем, и я отвечаю (улыбаясь про себя, что обо мне думают, как о хорошем коуче, хотя это отражает их восприятие, тогда как в реальности я не хороший и не плохой): когда мы не читаем и не практикуем, мы должны заземляться. Для меня заземление – это состояние, в котором я могу просто любить и не попадать ни в свою, ни в клиентскую историю. Если я страдаю вместе с клиентом, то это никому не приносит пользы, ведь в таком состоянии я не могу оказывать помощь.
Один из постулатов, в который я верю всем сердцем, заключается в том, что все наши страдания созданы исключительно нашими мыслями.
Но если я скажу другому человеку, находящемуся в агонии: «Почему ты печалишься? Это всего лишь твои мысли», то меня не поймут, и я моментально потеряю доверие.
Ситуации, которыми мы делимся в коучинговом круге, сжимают сердце даже у самых рациональных и сухих людей. Что сделать и что сказать, когда напротив тебя сидит подросток и говорит, что отчим льет ей в лицо холодной водой из брандспойта в декабре, чтобы наказать за угри на лице? Или маленькая девочка рассказывает, как отец с топором бегает за матерью, и она думает, что он их всех убьет? В этот момент все твое пресловутое заземление летит к чертям. Ты просто тупо не знаешь, что делать. Ты сидишь в глубоком шоке от того, что слышишь, и не можешь поверить, что это правда. Ты начинаешь неосознанно сравнивать свою жизнь с жизнью этого человека и думать, как тебе повезло, но тут же ловишь себя на попадании в историю клиента. Наш примитивный мозг даже близко не может просчитать все возможные сценарии будущего и того, как текущая история повлияет на человека, и что бы было, если бы истории не было. Девочка из истории с топором – моя мама. Что бы было, если бы ее детство было другим? Стала бы она одним из самых блестящих тренеров мира? Воспитала бы она столько чемпионов мира? Чтобы не приходить домой и не видеть насилия, она как можно дольше оставалась в гимнастическом зале. Тысячи часов изнуряющих тренировок дали ей то, что делает многих людей легендарными, – скромность, спокойствие и знание того, что за проигрышем приходит победа. Смогла бы она воспитать меня рефлексирующим и страстным человеком, если бы ее собственный путь был другим?
Мы думаем, что мир линеен: если есть следствие, то есть и причина. Если ребенок в детстве пережил ужас, то его жизнь уже никогда не будет благополучной. Если ты хорошо учишься, то тебе обеспечен билет в жизнь. Если ты не встретил до 30 лет партнера, то уже не будет семьи. Если в 45 ты не успешен, то успех уже не придет. Если ты в разводе с ребенком на руках, то нового мужа уже не будет. Если ты старик, то никому не нужен и жизнь закончена. Если…, то…, если…, то…, если…, то…
Моя жизнь подсказывает, что единственное, во что ты смело можешь верить, – это настоящее. То, что происходит именно сейчас. Причинно-следственных связей нет, а есть только истории, которые пытаются связать факты. Если ты больше не веришь в истории, то и факты тебе связывать не надо. Тогда ты можешь смело довериться текущему моменту и приспосабливаться именно к нему. Мир не дуален. Мир не линеен и не закономерен. В нем есть гениальный дизайн и справедливость, но мы слишком малы, чтобы это понять.
Когда перед тобой взрослый (не говоря уже о ребенке) в агонии, ты не можешь сказать: «Не верь своим мыслям», потому что это ничего не значит. Ты не можешь пообещать, что хоть как-то сможешь помочь. Ты не можешь посоветовать убежать из дома. Ты бессилен перед Вселенной. Все, что ты можешь, – это быть с человеком в моменте и делать то, что подсказывает твоя мудрость. И в глубине ты держишься за понимание, что как бы ни было человеку плохо сейчас, все пройдет и все будет хорошо.
Нам всем достается какая-то доля страданий, но большинство живет в непонимании того, через какой опыт проходят другие люди. Мы себе этого даже не представляем.
Однажды страдания заканчиваются. Либо смертью, либо глубоким пониманием, и во втором случае, если человек готов, коуч поможет исследовать территорию в поиске исцеляющей любви и мудрости.
Ирине 35 лет. Светлые волосы, красивые серые глаза, высокие скулы и идеальная осанка. 12 лет назад она попала в аварию, после которой ее ноги парализовало.
Она восстанавливалась четыре года. Множество операций и нестерпимой боли.
«Миша, больше всего я боюсь это пережить снова. Самое страшное для меня – повторение процесса умирания. Это было 12 лет назад, но я помню каждую мелочь. Я знаю, что такое умирать много раз, и если бы мне дали выбор, то лучше бы умереть быстро, без боли. Каждый раз, когда я сажусь в самолет, у меня страх, что я буду долго падать и ждать смерти. Это так ужасно. Я раньше никогда не боялась».
«Лучше умереть быстро. Попробуем из этого предложения сделать несколько противоположных и посмотрим, как ты себя почувствуешь».
«Не совсем понимаю, о чем ты, но давай».
«Я буду вести, а ты просто поддерживай разговор».
То, что я буду делать с Ириной, я называю «хождением вокруг дома» (это название придумал я, хотя прием называется «техникой разворотов», и его широко использует Байрон Кейти в своей работе с интроспекцией). Если у многоквартирного дома есть четыре угла, то моя задача пройти с клиентом вокруг дома, меняя направление мыслей каждый раз, когда мы проходим мимо угла и поворачиваем.
«Ирина, первое обратное утверждение к "лучше умереть быстро" будет "лучше умереть медленно", – начинаю я нашу прогулку. – Ты можешь найти три причины, почему это может быть так?»
«Не могу».
Я вижу, насколько сильно ее передернуло от этой фразы.
«Ирина, наша первая реакция на разворот мыслей – сопротивление. Я это понимаю и прошу тебя отстраниться от своих реакций и просто поразмышлять, чисто гипотетически. Скажи мне, как может фраза "умирать лучше медленно" быть такой же правдой, как и твоя первая?»
«Ты имеешь в виду, что если умирать медленно, то тогда больше дней жизни?»
«Да, верно. Это показывает любовь и жажду жизни. Что еще?»
«Что появляется шанс жить?»
«Да, верно. Что еще?»
«Тогда ты больше успеешь сделать того, о чем мечтал».
«Можно я еще кое-что тебе подсвечу? Мне кажется, умирать медленно невозможно, потому что если ты живешь, ты живешь, если ты умираешь, ты умираешь моментально. Если ты умираешь медленно, то ты не умираешь. И если ты думаешь, что ты умираешь, ты обманываешь себя. Ты либо мертв, либо жив – среднего не дано. Ты живешь, пока не умрешь. Вот и все».
«Я понимаю, о чем ты. Но я чувствовала, как умирало мое тело».
«Прогулка вокруг дома сначала вызывает неверие. Мы подошли к первому углу. Пора снова изменить мысль. Готова?»
«"Лучше не жить долго". Ты можешь в этом увидеть правду?»
«Да, могу. Если ты насыщен до предела, то можно умирать».
«Как же ты узнаешь, что насытилась до предела?»
«Когда нет сожаления, что ты чего-то не успела».
«Узнаешь ли ты этот момент, когда он наступит для тебя?»
«Нет… Но бывают настолько высокие эмоциональные пики, когда думаешь, что вот он, тот момент, когда хочется умереть».
«Только в такой момент ты не умираешь».
«Да, наступает следующий день, и эмоция ушла, и тебе снова чего-то не хватает».
«Чего именно?»
«Ответов, потому что появились новые вопросы».
«Можно долго и не жить, если все вопросы получили ответ?»
«Да, это звучит для меня правдивее».
Ирина теперь говорит медленнее. Ее голос глубже. Я чувствую, как внутри нее растет спокойствие. Прогулка вокруг дома – это медитация. Медитация об истинной природе наших мыслей. Она начала прогулку с позиции страха, но поскольку каждый угол меняет значение оригинальной мысли, теперь она чувствует, что старая мысль больше не держит ее в тисках страха.
«Мы дошли до следующего угла, Ирина. Попробуем еще одно утверждение?»
«"Хуже жить вечно"».
«Да, это правда для меня. Я тогда не смогу попробовать другие жизни и эмоции. Я тогда не узнаю, как это – жить в полностью работающем теле».
«Если хуже жить вечно, то лучше умереть медленнее или быстрее?»
«Получается, что лучше медленнее».
Может показаться, что я куда-то веду Ирину, но правда в том, что я сам не знаю, что нас ждет за очередным углом ее дома. Я там никогда не был, и это Ирина ведет меня вокруг своего дома, она делится со мной тем, что видит, а я просто спрашиваю, что именно она видит.
«Если мы живем много жизней, то лучше каждую из них попробовать сполна, приобрести опыт, увидеть все. Лучше не умирать быстро, но и не быть в одной жизни вечно, и тогда получается, что средний отрезок идеален».
«Ирина, я слышу твою мудрость. Что еще ты видишь?»
«Лучше умирать медленно, иначе как же я пойму, что в жизни стоит того, чтобы жить?»
«Да, это так. Готова к последнему повороту?»
«Ух ты! Есть еще один?»
«"Лучше жить вечно"».
«Теперь я не понимаю, что это значит».
«Как бы ты себя чувствовала, если бы знала, что твоя душа бессмертна?»
«Я бы больше не боялась. Жила бы расслабленно».
«Представь, что мы подошли к аттракциону виртуальной реальности. Нам сначала нужно надеть очки, потом сесть на специальное сиденье, и, когда игра включится, мы увидим, что летим на драконах. И вот мы уже сидим в очках, игра запустилась, и ты понимаешь, что твой дракон сломан. Он летит, но ты не можешь им управлять. Он тебе не подчиняется. Теперь представь, что было бы, если бы ты не знала, что это игра».
«Меня бы накрыла паника».
«Да. "А-а-а, мой дракон не работает, он нас обоих разобьет об землю", – я делаю испуганное лицо. – Ты знаешь, что твое время ограничено и дракон тебя не слушается, потому что сломан».
«Это похоже на мою жизнь, Миша».
«Теперь возьмем другое понимание. Ты знаешь, что это игровой автомат, и ты с него скоро сойдешь, и начнется другой аттракцион. Как ты бы тогда себя чувствовала?»
«Я бы просто расслабилась и с любопытством смотрела по сторонам. Мне было бы интересно знать, куда это все приведет».
«Возможно, ты бы тогда увидела, что дракон не сломан и он прекрасно знает, что делает. Ты просто должна довериться ему, потому что деньги за аттракцион уже заплачены».
«Тогда я бы впервые посмотрела на небо, пока лечу, и подумала бы: "Какое оно красивое"».
«Тогда бы страх летать навсегда бы ушел».
«Да, он ушел, Миша, он ушел».
Так мы закончили нашу прогулку вокруг дома. После прогулки ни коуч, ни клиент уже не будут прежними. Я смотрю на Ирину и думаю, что она – это тоже я. И пока она в смятении, я тоже в смятении. Когда она видит ясно, я тоже вижу ясно.
Глава 8 Кем бы ты был, если бы не было инструкции?
Единственная причина, почему у вас нет того, чего вы хотите…
Вы не хотите достаточно сильно…
Вы можете жить и без этого…
Вы поверили, что не сможете получить желаемого…
Идет пятнадцатая минута моего эфира о денежном мышлении. Тысяча человек слушает мои ответы на трепещущие вопросы: «Как выйти из бедности?», «Как закрыть долги?», «Как зарабатывать больше?», «А если так и не получится заработать достаточно?», «А если начнешь и прогоришь, провалишься?».
Мы проводим конференцию с трансляцией на YouTube. Люди присутствуют как на самой конференции с возможностью задавать вопросы, так и просто смотрят на канале. Мне задают очередной вопрос, и, обдумывая ответ, я отвожу взгляд от экрана компьютера, смотрю вдаль через окно. Когда снова перевожу взгляд на монитор, то вижу: кто-то из участников воспользовался моментом, чтобы начать транслировать то, что у него на экране. Там идет гей-порно, и оно транслируется тысяче моих зрителей.
Я не сразу понимаю, что происходит, и теряюсь. Я пытаюсь завершить предложение, но нить рассуждений оборвана. Я не знаю, как это выключить. Я чувствую внутренний укол, потому что моментально начинаю думать о том, что это атака исключительно против меня, что кто-то не принимает того, что я говорю, значит, не принимает меня.
Как только я ловлю себя на этих мыслях, мне становится смешно. Я снова забыл, что атаковать во мне нечего, потому что никто не защищается. Жизнь может проходить насквозь, ей не за что зацепиться. Мне смешно, ведь я подумал, что этого не должно было случиться, а это уже случилось. Отрицать реальность – прямой путь к страданиям. Произошло то, что должно было произойти, и я понял, что меня зацепило, потому что я вдруг забыл, что это всего лишь игра. Я вдруг подумал, что все обо мне, и жизнь моментально вернула меня в равновесие.
Как часто мы хотим быть счастливыми, но ставим своему счастью условие? Я буду счастливым, если будут: деньги, здоровье, любовь… Быть счастливым – это выбор без условий. Если ты выбираешь, то становишься счастливым, не опираясь ни на какие условия. Вопреки всему происходящему ты счастлив. Я пишу эти строки, когда почти весь мир сидит в карантине, и я вижу у разных людей как взлет депрессивных состояний, так и обретение спокойствия. Счастье всегда выбор «несмотря на» и «вопреки».
Как только моя команда возвращает управление конференцией себе и удаляет из группы хулигана, я, к своему удивлению, обнаруживаю, что никто из участников не отключился и все терпеливо ждали, пока мы справимся с временной помехой. Все внимательно на меня смотрят. Я улыбаюсь и приглашаю одного из участников к разговору.
Я не знаю, как ее зовут, и она выглядит очень юной. Мне кажется, что она еще школьница, но когда она начинает говорить, я перевожу ее в возрастную категорию 20–23.
«Миша, я хочу, чтобы вы помогли мне разобраться с одной из моих установок о деньгах».
«Лучше на "ты", хорошо? Как тебя зовут?»
«Вика, не говори мне свою установку, а лучше расскажи, что тебя беспокоит».
«Я хочу финансовой независимости».
«Независимости от кого или чего?»
«От своего мужа и его родителей».
Думаю, что я уже отвык от того, что люди вступают в брак так рано. Мое воображение дорисовывает историю девушки быстрее, чем я успеваю его остановить. Мне кажется, что она еще студентка и, возможно, у нее есть ребенок, из-за чего ей пришлось так рано выйти замуж. Но это лишь история в моей голове. Может быть, она просто выглядит так молодо и у нее нет детей… или есть. Это все неважно, ведь это просто образ, возникший в моем сознании как реакция на посыл другого человека. Для того чтобы работать эффективно, мне нельзя вносить собственное содержание.
«Вика, что для тебя значит быть зависимой и в чем именно проблема?»
«Мой муж богаче меня, и мы живем в доме его родителей. Я чувствую себя там чужой. У меня нет ни своего места, ни своих решений. Мне постоянно не хватает денег. Я хочу, чтобы их у меня было больше. Его родители думают, что я нищая. Я хочу, чтобы у меня было больше, чем у них всех. Я хочу сама решать, что мне покупать и когда. Я хочу свободы».
Она думает, что свобода снаружи, что ее кто-то может дать. Она думает, что ее место тоже снаружи. Она думает, что денег может не хватать. Однажды я был таким же запутанным в своих мыслях молодым человеком.
Мой учитель Байрон Кейти часто повторяет, что все, что мы делаем, – это стоим, сидим или лежим. Все остальное лишь история в нашей голове.
Мне нравится простота этой мысли. Все, что мы видим, – это лишь то, что мы думаем, что мы видим. А если мы думаем, то мы не знаем, насколько верно наше мышление.
Шутка космического масштаба случилась со мной, когда я понял, что богат вне пределов мечтаний.
Мне всегда не хватало денег. Как говорил Остап Бендер, я много любил и много страдал. Любил деньги и страдал от их недостатка. Все в моей жизни крутилось вокруг денег и статуса. Я был человеком, который хотел стать богатым. Сколько бы я ни зарабатывал, предела не было. Как только появлялась сумма, моментально появлялось то, на что она уходила, и отсутствие денег снова меня накрывало.
Мне были интересны только те, кто зарабатывал большие деньги. Это был второй или третий вопрос, который я задавал в разговоре с человеком. Тот, кто не зарабатывал много, меня не интересовал.
Я много мечтал, что мог бы сделать с деньгами. Купить большой дом и роскошную машину, отдохнуть на Мальдивах, окружить себя успешными людьми, покупать дорогие вещи, покупать жене бриллианты, ходить в дорогие рестораны. Я думал об этом беспрерывно. Только сейчас я понимаю, что это было наваждение, только сейчас я понимаю, как это было невыносимо. Не было ни одной роскошной машины, в салон которой я бы не заглянул через окно, чтобы примерить ее на себя. Мне нравилось смотреть на красивые дома, чтобы представлять, как в них жить.
Я постоянно был в мыслях об этом. Настолько постоянно, что почти не помню, что в моей жизни происходило кроме этого. Отношения с деньгами были не просто о том, что мне хотелось того, чего у меня не было. Проблема была глубже.
По непонятной мне причине я убедил себя, что только деньги смогут меня защитить. Я был глубоко неуверенным в себе и боязливым. Я думал, что если у меня будут деньги, то никто не посмеет обидеть меня или мою семью. Когда денег не было, это как бы оголяло меня и делало пугливым. Потерять деньги было для меня равнозначно потере себя.
В конце концов это со мной и случилось, когда мы переехали в Канаду. Я долго искал работу. В восприятии себя я потерял способность зарабатывать, а значит, я стал никем. Свою потерянность мне тяжело передать словами.
В дальнейшем мой годовой заработок быстро шел вверх. Я не помню ни одного месяца, когда наш доход был меньше 15 тысяч долларов.
Волнение ушло, но любой признак того, что я могу вернуться в ту ситуацию, вызывал во мне дрожь. Я продолжал жить с мыслями о том, как сильно мне нужны деньги.
Байрон Кейти меня пробудила.
«Правда ли то, во что ты веришь?» – спросила она.
И чем тише и дольше я сидел наедине со своими мыслями, тем больше я понимал, что все придумал.
«Мне не хватает денег», – думаю я, и в сознании моментально вспыхивает другой вопрос: «Правда ли это?» Нет, неправда, потому что мне всегда хватало. Я сижу здесь, сытый и здоровый. Значит, мне всегда хватало.
«Я стану беззащитным, если не будет денег», – думаю я.
«Правда ли это?» – звучит внутренний голос. Конечно, нет. Чувство безопасности связано не с деньгами, а исключительно с нашими мыслями.
Однажды утром я проснулся с ясностью, которой прежде не было.
Я наконец-то кое-что понял. Я уже беспредельно богат, и это у меня нельзя отнять, пока я жив.
Многие философы говорят, что нужно отвязать себя от денег. Эту идею я никогда не понимал, пока не прочувствовал, что происходит, когда привязываешь собственную идентичность к деньгам. С изменением цифр на банковском счете ты теряешь себя. В какой же абсурд я себя тогда втянул! В какой же абсурд втягивают себя миллионы людей.
Сегодня я люблю деньги, ведь теперь это просто игра. Мне нравится в нее играть, и теперь кайф в самой игре, а не в проигрыше или выигрыше.
С ростом собственного благосостояния я кое-что о себе узнал. Чем выше твоя осознанность, тем меньше желание тратить деньги, потому что 80 % всех расходов делается из-за низкого эмоционального состояния, а не по истинной необходимости. Ты тратишь, потому что в стрессе; тратишь, потому что волнуешься; тратишь, потому что не чувствуешь себя в безопасности; тратишь, чтобы компенсировать свое плохое самочувствие.
Когда же внутри появляется безмятежность, тебе не на что тратить, у тебя все есть. Меня больше не качает из стороны в сторону от того, теряю я или приобретаю. Это просто игра, и она меня не определяет.
Нам, как семье, нужно немного. Возможность выехать на природу, побыть среди гор, озер, возле океана. За то, что мы смотрим на пейзажи, никто у нас денег не берет.
Возможность читать хорошие книги. Мы все читаем. Из всей семьи только я покупаю книги, все остальные берут в библиотеках.
Возможность побыть друг с другом. Это с самого начала было не про деньги.
Возможность передавать другим то, что я знаю. Это опять же не зависит от денег. Вот и весь список. Он небольшой. Я по-настоящему богат.
Сегодня я хорошо зарабатываю, и я этому рад. Мы живем в хорошем доме и хорошей стране. Наши расходы за последние пять лет не выросли. Ни у кого из нас никогда не было желания покупать яхты или картины за миллионы.
Все это время мы были собой, просто с 20 до 30 лет я был погружен в свое сознание и не видел того, что вокруг.
Есть деньги или нет, это лишь смена цифр, которая не должна нас тревожить. Цифры не могут диктовать то, кем мы являемся. Цифры – это виртуальная игра. Цель – играть, а не ненавидеть проигрыш.
Деньги всегда возобновимы. В мире их полно, их постоянно печатают, и они выдуманы людьми. Мы всегда выживем, мы всегда заработаем, и это не зависит от нашего возраста. Всегда есть способ заработать. Стоит ценить свое время намного больше, чем что-либо еще. Время пока печатать мы не научились.
«Вика, прежде чем мы продолжим, я хочу, чтобы ты сконцентрировалась на нашем разговоре. Сейчас нас слушает много людей, но я не хочу, чтобы ты на это обращала внимание. Здесь мы одни. Все остальные слушают историю о себе, они не смотрят на тебя, они смотрят внутрь себя».
«Они меня не отвлекают».
«Отлично. Я вижу в тебе храбрость. Спасибо за это. Скажи, можно ли быть одновременно свободным и зависимым человеком?»
«Нет», – быстро отвечает она.
«Не спеши с ответом. Побудь с этим вопросом. Можно ли чувствовать себя свободно, но при этом зависеть от другого?»
Она замолкает. По движению ее глаз я вижу, что она думает.
«Да, в некоторых случаях можно быть свободным и зависимым», – отвечает она.
«В каких?»
«Если ты ребенок».
Я смотрю на нее и ничего не отвечаю. Один из знакомых коучей называет длительное молчание в диалоге коучинговой паузой. Идея пауз в том, что клиентам от них становится некомфортно, и они стремятся их заполнить новым содержанием. Мои паузы не специальны, если честно. Но они хорошо работают.
«Ребенка не заботит, что он от кого-то зависит, – заполняет паузу Вика, – он просто занимается своим делом».
«Да. То есть ты видишь, что свобода внутри?»
«Я вижу, но я не знаю, как это почувствовать».
«И ты думаешь, что ты почувствуешь ее, если у тебя будет денег больше, чем у твоего партнера?»
«Да. Мне кажется, что тогда я стану ему равной».
«А сейчас ты какая?»
«Сейчас я попрошайка, неуверенная в себе женщина, которая никогда не будет достаточно хорошей для него в глазах его родителей. В этом доме у меня нет ни права голоса, ни права молчания».
«Вика, я обещаю, что помогу тебе разобраться с этим, но сначала кое-что хочу прокомментировать. Очень мало людей сказали бы то, что сказала ты, так же красиво. Ты сказала: "ни права голоса, ни права молчания". Это емко и красноречиво. Я хочу особо отметить, как хорошо у тебя поставлен голос и дикция. Ты говоришь четко и глубоко. Ты создаешь впечатление разумности и образованности».
Она смотрит на меня, не зная, как реагировать. Коучи редко говорят клиентам, что о них думают.
Я же думаю о том, что в мире не хватает слов любви, которые люди могли бы говорить друг другу. Одно любящее слово может изменить настроение человека на целый день. Искренний комплимент будет вспоминаться долго. Коучинг дает право говорить то, что думаешь, если это является правдой и не вредит клиенту. Одним словом ты можешь поднять человека из его пресмыкающейся роли в позицию сильного.
«Спасибо. Я много пишу и читаю. Наверное, это отразилось на том, как я изъясняюсь».
«Коммуникация – это один из важнейших жизненных навыков, который можно приобрести».
«Согласна, я постоянно над этим работаю».
«И мне кажется, что ты не пропадешь, Вика».
«Миша, но это не помогает! Мне постоянно хочется убежать. Мне очень тяжело. Я сейчас дома, и от мысли, что скоро все придут, я съеживаюсь».
Я вижу, как внимательно смотрят на нас другие участники. Им хочется, чтобы я ей помог. Они хотят, чтобы я что-то сделал. Может, мне это только кажется. Может, они хотят, чтобы через нее я помог им.
В Нагорной проповеди есть фраза «Блаженны нищие духом, ибо их есть Царство Небесное». Иисус использует слово нищие, а не бедные. Нищий в то время – это человек, который все оставил и не стремится приобрести новое. Это добровольный, намеренный выбор.
Тот, кто живет в бесформенном, не нуждается в форме. Тот, кто нашел истинную бесформенную суть себя, не идентифицирует себя ни с чем материальным. И тот, кто не идентифицирует, не имеет эго. Если у тебя нет эго, то ты чувствуешь бесформенную Вселенную до того, как она становится формой. Ты можешь получить все деньги мира, потому что твоему суждению нет предела, и именно поэтому в этом больше нет цели.
Такой человек видит абсолютный свет, и непроницаемую темноту, и многоцветную жизнь. Его сердце наполнено любовью. Ему воистину принадлежат Небеса.
Вика знает, что свобода внутри. Она это видит. Мне нужно помочь ей увидеть ее собственную мудрость. Мне немного некомфортно от чувства давления со стороны.
Я делаю глубокий вдох и приступаю к интервенции. Интервенция – это намеренное вмешательство в личное пространство другого человека с целью влияния на ход его мыслей.
«Поиграй со мной в игру, – говорю я. – Сейчас мы составим инструкцию, по которой должен работать мир. Мы возьмем твоего мужа, его родителей и мир в целом, чтобы подумать, что каждый из них должен делать. Попробуем?»
«Начнем с мужа. Что он должен делать, чтобы ты почувствовала себя так, как хочешь?»
«Он должен признавать мои заслуги».
«Хорошо. Продолжай. Говори без остановки».
«Он должен защищать меня перед своими родителями, – она замолкает в ожидании моего одобрения. Я киваю. Она продолжает и с каждой фразой говорит все быстрее и быстрее: обвинения из нее льются, как из брандспойта. – Он должен ко мне прислушиваться. Он должен понять, что мне нужна свобода и что меня нельзя контролировать! Он должен показывать мне свою любовь. Он должен перестать постоянно мне говорить, что я покупаю что-то ненужное. Его не должно интересовать, что я делаю со своими деньгами. Он должен нас обеспечивать и не брать деньги у своих родителей. Он должен… Он должен поддерживать меня в моем поиске. Он должен перестать мне говорить, чем заниматься. Он должен перестать меня воспринимать как его прислугу. Он должен быть внимательнее ко мне. Он должен знать, когда мне нужна его помощь. Он должен сразу же идти ко мне, когда я прошу. Он должен перестать общаться со своим дебильным другом. Он должен наконец-то стать мужиком. Он должен радоваться моему желанию иметь от него детей. Он должен быть спокойнее!»
Кто-то из участников срывается и пишет в чате, что ее муж идиот, если не понимает, какая она. Вика прерывается, чтобы прочитать написанное. Я чувствую раздражение. Тот, кто не понимает, как работают истории, не знает о том, что рассказ об отношениях – это всегда лишь искривленная половина истории. Оба партнера редко присутствуют в коучинге.
Я вижу: Вику задело, что кто-то назвал ее мужа идиотом. Я говорю, чтобы она не отвлекалась на чат, и прошу свою команду его отключить.
Она продолжает:
«Он должен принимать мою сторону, а не сторону родителей. Он должен проводить со мной больше времени. Он должен сам быть независим. Он просто должен быть любящим и уважающим меня партнером…» – ее голос на последнем предложении срывается.
«Что еще, Вика? Что он еще должен?»
«Этого недостаточно?»
«Это ты мне скажи».
Она задумывается, потом продолжает: «Мне кажется, что это нечестно, что я о нем так говорю при всех. Он этого не заслуживает. На самом деле он прекрасный человек. В нем много хорошего. Намного больше хорошего…»
«Мне кажется, ты его любишь».
«Очень люблю».
«Как только ты вспомнила о том, что ты его любишь, в тебе заговорила мудрость. Интересно, да?»
«Что ты имеешь в виду?»
«Как только ты вспомнила о любви к нему, ты перестала ставить ему условия жизни с тобой».
«Верно», – говорит она тихо, явно о чем-то размышляя.
«Любовь – это источник нашей мудрости».
«А инструкции?»
«Способ нашего эго сводить нас с ума».
«То есть я не должна указывать, как другие должны себя вести? Не должна пытаться их изменить?»
«Ты это делаешь и посмотри, в каком ты состоянии. У тебя получилось их изменить?»
«Нет. Стало только хуже».
«Да. В твоем эго нет мудрости. Теперь дадим инструкцию родителям твоего мужа».
«Не хочу. Они просто пытаются научить нас жить».
«Почему они этого хотят?»
«Потому что они о нас беспокоятся и любят. Они не умеют по-другому».
«Смотри, в тебе снова говорит мудрость. Они не виноваты в том, как ты себя чувствуешь. Они просто ведут себя как заботливые родители. Возможно, неуклюже, но все равно невинно. Они просто такие. Они не умеют по-другому».
«Да, я это теперь вижу».
«Как это чувствуется?»
«Мне жаль, что я раньше не видела».
Эго не выживает при соприкосновении с любовью. Любовь растворяет эго и дает доступ к мудрости. Как только Вика вспомнила о своей любви, она заговорила как мудрец. Это так прекрасно. Такие моменты трогают меня до глубины души. Моя работа – постоянно указывать человеку на его мудрость.
«Вика, теперь миру дадим инструкцию».
«Миша, я даже не знаю, что сказать. Дело-то во мне».
«Тогда дадим инструкцию тебе».
«В смысле?»
«Начнем новую главу твоей жизни с этого момента, и в ней ты будешь отвечать только за свои чувства и действия и отпустишь мир, мужа и его родителей быть такими, какими они есть. Какой ты будешь в этой главе?»
«Я поговорю с ними и поблагодарю за то, что они обо мне заботятся».
«Что еще?»
«Я не буду никого обвинять в том, как себя чувствую».
«Что еще?»
«У меня будет инструкция только к самой себе, и только та, которая мне нравится».
«Мудро, Вика. Что еще?»
«Я попробую зарабатывать больше… но, правда, пока не знаю как… Я ничего не умею».
Людям, особенно женщинам, тяжело понять свою ценность. Им кажется, что они не стоят того, чего хотят.
Дело отнюдь не в том, что общество не вознаграждает женщин деньгами. Дело всегда в мышлении. Если сами люди не знают, в чем их ценность, то общество не будет знать тем более.
«Ты хочешь со мной поговорить о своей ценности?»
«Если можно».
«Можно, но не сегодня. Приходи завтра. Сегодня я хочу, чтобы ты послушала наш разговор еще раз. Ты много в нем для себя узнала. Теперь ты можешь думать из позиции любви. Это другой уровень осознанности. Тебе нужно отвечать только за себя и отпустить все остальное».
«Хорошо. Миша, спасибо тебе».
«Спасибо тебе, что помогла всем участникам пройти через их инструкции».
Команда снова включает чат, и он быстро заполняется сотнями благодарностей Вике. Она улыбается и выключает свою камеру.
За каждым олимпийским чемпионом стоит команда олимпийских тренеров.
За каждым генеральным директором крупной компании стоит совет директоров.
За каждым великим мастером стоит наставник.
У каждого гуру есть свой гуру.
Кто стоит за вами? Кто есть у вас, чтобы дать дом и крылья? Чтобы соединить вас со своей мудростью, когда вы запутались?
Сильный коуч не ведет себя с вами как услужливый официант, готовый слушать то, что ни к чему не ведет.
Сильный коуч обладает способностью пробуждать в вас новую жизнь. Увидеть, кто вы есть до того, как вы увидели себя, соединить вас с вашей мудростью, поверить в вас, пока вы не поверили в себя, и изменить всю вашу жизненную траекторию.
Это требует определенного навыка. Сегодня кажется, что коучем может быть любой, главное – получить сертификат или просто назвать себя коучем. К сожалению, это так не работает.
Коучингу нельзя обучиться в прямом смысле этого слова. Да, мы все, безусловно, где-то и у кого-то учимся. Но собственную трансформацию мы получаем через собственное действие.
Коучинг – это поиск истины, и нужно быть немного не в себе, чтобы решиться пойти этим путем. Тот, кто решил по нему пойти, по умолчанию соглашается идти тропой психологической боли. Ты можешь стать эффективным коучем только тогда, когда сам исцелишься. А исцеление проходит через то, что ты ломаешь себе психологические кости и вместо них оставляешь пустоту.
С детства наше эго ведет себя как архитектор, сооружая дом из мыслей, чтобы в нем жить и защищаться от мира. Эго просто хочет выжить, поэтому ищет опору в объектах и идеях. Это мой папа, это моя мама, я их сын или дочь. Это мое имя. Это моя игрушка. Я хожу в первый класс. Я люблю геометрию. Я хорош в рисовании. Я менеджер по работе с персоналом. Я мать и жена или отец и сын. Год за годом эго коллекционирует мысли о себе, чтобы сложить личность. Эго хочет больше объектов и лучших из них. Эго хочет иметь. Но король-то голый. Конструкция соткана из мыслей, указывающих на вещи, которые изменчивы. Когда опорная мысль конструкции рушится, то ты чувствуешь невыносимую в своей реальности боль. Тебя уволили, и ты больше не менеджер. От тебя ушел партнер, и ты больше не жена.
Встать на путь коучинга – это добровольно начать растворять собственную конструкцию. Потому что она соткана из историй, и пока ты веришь в свои истории, ты будешь верить в истории другого человека. Если ты сам потерян, то другого потерянного ты не выведешь.
Путь коучинга – это прямое разрешение жизни проходить в тебя без защиты. Тебе хочется закрыть свое сердце, но ты продолжаешь держать его открытым. Быть коучем – значит быть примером того, что возможно для твоего клиента. Ты заслуживаешь глубокого уважения, и к тебе начинают прислушиваться не потому, что ты так хочешь, а потому, что ты прошел определенный путь. Кто-то решил обойти лес, а ты пошел в самую чащу. Это как уважение к ветеранам Великой Отечественной войны, которое мы испытываем. Разница лишь в том, что коучи идут по пути внутри себя. Тот, кто прошел до конца, готов отстаивать другого, чтобы пробудить его к новой жизни.
Глава 9 Последняя история
В начале XX столетия философы Сэмюэл Александер и Чарли Данбар Броуд разработали новое понятие, приведшее к созданию теории эмерджентности. Эмерджентность в биологии означает, что целое больше частей, из которых оно состоит. Например, поодиночке муравьи – одни из самых примитивных и плохо приспособленных к жизни насекомых. Один муравей вряд ли проживет больше дня, тогда как пауки живут годами, и даже десятилетиями. Но стоит муравью попасть в колонию, как вместе они образуют огромную силу со сложной системой взаимодействия. Это пример эмерджентности, когда части мало что из себя представляют, а целое способно выполнять очень сложные задачи. Теория эмерджентности относится к любой системе, и особенно к системе человеческих отношений.
Большинство ученых согласны, что среди причин развития самой умной части нашего мозга, неокортекса, выделяются непрерывный рост населения планеты и необходимость совместной работы с новыми участниками.
На заре цивилизации взаимодействовать с другими людьми было просто. Во-первых, их было мало, что существенно снижало нагрузку на наш не очень развитый ум. Во-вторых, биологически мы запрограммированы сохранять и защищать свои гены. Так как вокруг первобытных людей в основном были те, чья генная структура мало отличалась от их собственной, то не убивать друг друга было легче. Например, мы запрограммированы заботиться о своих детях, потому что они контейнеры с нашими генами и нам нужно, чтобы они выжили. Вы обращали внимание на то, как дети сразу узнают своих родителей и любят одних людей и не любят других? Они определяют схожесть своих генов с ДНК другого человека очень быстро.
Но у нашего нюха на чужое ДНК и желание сотрудничать эволюционно есть предел. Родственник дальше, чем на два колена, мало отличается от обычного незнакомца. Согласно исследованиям антрополога Роберта Данбара, эволюционно мы готовы взаимодействовать максимум со 150 людьми. Когда-то это был абсолютный предел. Более 15 человек рядом уже вызывали у индивида беспокойство и психологический дискомфорт.
Условия надо было как-то менять. Тогда у человека начинает развиваться речь и вместе с ней умение передавать свои мысли и восприятие реальности. Обмен знаниями о реальности – это то, что дало возможность человеку как виду выжить на протяжении десятков тысячелетий. Если я, например, знаю, что сейчас нельзя выходить из пещеры, потому что за ее пределами ходит голодный тигр, то моему соседу не нужно выходить, чтобы проверить правдивость моих слов лично, став ужином для тигра. Вместо этого мой сотоварищ может поверить мне на слово и тем самым себя спасти. Он поверил в мои знания о реальности, согласившись с тем, что возле пещеры стоит опасное существо, которого он не видел, а лишь вообразил. И чем красочнее история, которую я рассказываю, тем легче моим сожителям в нее верить.
Мы подошли к самой важной идее этой главы. Чтобы люди между собой кооперировали, а не отрывали друг другу голову, они должны быть объединены. И единственное, что нас, бедолаг, может объединить, – это хорошая история. История, в которую легко поверить и которая обещает рай, если ей следовать, и ад, если ослушаться (со времен пещер, как вы поняли, ничего не изменилось).
Теперь вернемся к эмерджентности. Если мы работаем вместе, то мы – сила. Мы создаем ракеты, лечим болезни, кормим обездоленных и снимаем кино. Чем больше нас объединено, тем наша сила мощнее. Мы все на чем-то специализируемся, как муравьи, и думаем об общем благе. Вместо разрозненных частей мы становимся одним большим трансформером.
Есть одно но: мы должны иметь мотивацию, чтобы быть частью этого трансформера. Должна быть история, которая нас объединит.
Многие столетия этой историей была религия, и она создала много трансформеров: мусульманский мир, христианский мир, буддийский и так далее. Были и иные идеологии, которые пытались нас объединить, – коммунизм, социализм, капитализм и другие.
Причина, почему весь мир пока не работает как одно целое и почему между народами существуют войны, связана с отсутствием истории, которая может объединить все человечество и сделать из десятков гигантских трансформеров одного всепланетного мегатрансформера.
Как вы уже поняли, наши индивидуальные и коллективные миры управляются историями. Они приносят нам радость, и они же приносят нам страдание. Если вам плохо, то это из-за вашей веры в свои мысли. Именно они причиняют вам боль. Если плохо всем нам, то это потому, что все мы верим в одну мысль, в одно значение или в одну историю.
Если вы хотите спокойной и радостной жизни, вам нужно задать себе всего один вопрос: «Какая история, в которую вы захотите поверить, станет для вас последней?»
Я снова вижу Вику на экране компьютера. Идет второй день нашего марафона.
«Миша, прежде всего я хочу тебя поблагодарить. Вчера вечером у меня с мужем был один из самых откровенных разговоров за всю нашу совместную жизнь. Мы решили, что будем жить отдельно, снимем квартиру, и уже рассказали об этом родителям. Сейчас я чувствую себя так легко, так тебе благодарна».
Она продолжает, а я улыбаюсь: она думает, что я имею хоть какое-то отношение к тому, что с ней случилось. Каждый из участников конференции видит не меня, а собственную проекцию. Когда они говорят слова благодарности, то всегда из-за хорошего самочувствия. Они так себя чувствуют, потому что в их сознании проигрываются приятные мысли. Вика смотрит на меня и думает, что я повлиял на ее радость, и я любовно наблюдаю за ее заблуждением.
То же самое относится к ситуациям, когда меня критикуют или хейтеры пытаются по-настоящему меня оскорбить, – это не может на меня повлиять. Они чувствуют себя ужасно и думают, что причина в окружающем мире. Многие хотят принимать только хорошее и не принимать плохое. Мы хотим признавать похвалу и отбрасывать критику. Но в коучинге, к сожалению, все или ничего. Ты либо берешь и хорошее и плохое на свой счет, либо спокойно относишься как к первому, так и ко второму, не примеряя это на себя.
Я мягко перебиваю Вику: «Дорогая, о чем ты сегодня хочешь со мной поговорить?»
Мои студенты привыкли, что я обращаюсь к ним ласково («дорогая» к женщинам и «мой друг» к мужчинам), но для малознакомых людей это может показаться странным или неуместным. Так я отношусь ко всем людям, и они быстро привыкают.
«Миша, мне кажется, я недостаточно хороша для чего бы то ни было».
«Недостаточно хороша в чьих глазах?»
Она задумывается. Я еще не встречал хороших, честных людей, которые бы хоть раз в жизни не чувствовали себя «недостаточно» хорошими или даже самозванцами.
«В своих».
«Чего ты на самом деле боишься?»
«Что меня закидают помидорами».
«Уверена ли ты, что именно так произойдет?»
«Ты боишься не того, что может произойти, а своей мысли о том, что это возможно?»
«Можно и так сказать».
«Подумай об этом. Ты боишься мысли».
«Да, это патетично».
Я снова отмечаю про себя, что девушка любит интересные слова.
«Вика, как бы ты себя вела, если бы в твоей голове эта мысль никогда бы не появилась?»
Она отвечает не сразу. Тяжело представить будущее без мысли. Она держит паузу дольше обычного, и мне начинает казаться, что она не поняла вопроса. Но я не помогаю, жду паса с ее стороны. Она медленно отвечает: «Я бы тогда шла вперед, как трактор. Меня бы невозможно было остановить».
Я часто слышу такой ответ. Всего одна мысль отделяет каждого от самого большого прорыва в его жизни.
«Это просто мысль, – говорю я. – У тебя нет причин в нее верить. Ты ее придумала. Ты уже совершенна. Ты уже самодостаточна. В тебе все есть. Ты – полный комплект. Ты любима. Ты можешь все».
Вижу, как несколько участников задумчиво кивают. Пока я работаю с Викой, они работают со мной и вместе с Викой проходят собственную трансформацию.
Девушка тоже качает головой. Она услышала меня, но через секунду тень сомнения скользнула по ее лицу.
«Я не знаю, что мне дальше делать. Я не понимаю, что я могу принести миру».
Когда всю жизнь ты борешься с внутренними демонами, тебе тяжело за секунду стать творцом. Но я кое-что знаю о человеческой природе. Быть творцами – это наша сущность. Мы начинаем создавать, когда перестаем насиловать себя своими же мыслями.
«Вика, я хочу с тобой поиграть в игру под названием "Невозможные желания". Ты ведь знаешь, что мне нравятся игры. Поиграем?»
«Хорошо. Надеюсь, мне не нужно будет говорить при всех людях ничего личного, как в прошлый раз».
«Придется, – улыбаюсь я, – и думаю, тебе понравится. Правила игры просты: мы обмениваемся своими невозможными мечтами, чем-то совсем нереальным. Каждый раз, когда я говорю свою сумасшедшую мечту, ты отвечаешь своей. Договорились?»
«Не уверена, но попробуем».
«Тогда поехали. Мне бы хотелось научиться летать или левитировать. Я слышал, что некоторые йоги умеют».
«Мне бы хотелось научиться петь как Леди Гага», – быстро подхватывает она.
Я задаю себе вопрос, умеет ли она петь и может ли это быть тем, чем она хочет заниматься. С одной стороны, у меня мало времени: это не стандартный коучинг, ведь эфир идет всего час, и Вике я могу уделить лишь половину этого времени. Я решаю продолжать:
«Мне бы хотелось иметь огромный дом на берегу океана, и чтобы там было безопасно, не было тайфунов и землетрясений».
«А мне бы хотелось поехать всей семьей на месяц на Мальдивы, просыпаться рано утром и встречать рассвет в асане».
Долгое время в психотерапии и коучинге доминировала идея о том, что коуч должен быть непроницаем для клиента. Закрытость со стороны одного и открытость со стороны другого порождает эмоциональный дисбаланс и зависимость слабого от сильного. Эта идея всегда казалась мне странной. Коуч пробуждает в другом человеке мудрость и свободу, а позиция слабого вряд ли этому способствует. Поэтому, когда нужно, я раскрываюсь перед клиентом, чтобы дать ему ощущение безопасности, равности и ускорить процесс коучинга.
Мне нужно, чтобы Вика делилась со мной глубинными желаниями, поэтому я начинаю увеличивать ставки.
«Вика, хорошее начало. Ну что ж, посмотрим, сможешь ли ты перекрыть мой размах своим. Я бы очень хотел переспать со Скарлетт Йоханссон», – люди по ту сторону экрана начинают смеяться.
«Ого. Ладно. Мне бы хотелось троих детей. Погодков. От одного мужа. Текущего», – ее уточнение тоже вызывает смех.
«Принимаю. Мне бы хотелось построить компанию в 100 миллионов долларов и сделать так, чтобы мои методы в коучинге использовали тысячи коучей».
«Я бы хотела создать собственную новостную платформу, чтобы сотни тысяч людей каждое утро получали к чашке кофе новости, написанные по-особенному: не нагнетали негативные эмоции, а с хлестким юмором рассказывали о том, что происходит в мире».
«Бинго», – думаю я. Человеческий дизайн совершенен. Внутри нас уже есть все ответы. Она знает, что ей делать. Как только она забывает о своих карликовых ограничениях, в ней пробуждается исполин.
«Вика, теперь сделаем короткую передышку, и я тебе расскажу о методе невозможного. А пока скажи, тебе понравилась наша игра?»
«Да, я давно не мечтала вот так, оторвавшись от реальности».
«Понимаю. Многие из нас давно так не мечтали. А теперь о методе невозможного. Когда ты говоришь об отрыве от реальности, на самом деле ты хочешь сказать об отрыве от своего прошлого. Наш мозг хочет планировать будущее на основе имеющегося опыта. Идеи, которыми ты со мной поделилась, мне кажутся совершенно реальными и реализуемыми, но поскольку твой опыт и мышление другие, то тебе пока они кажутся мечтами. Мозг хочет устраивать тебе день сурка, потому что его единственная задача – это сохранить тебе жизнь, пока ты не передашь свои гены дальше. Твой мозг знает: если ты дожила до этого дня, значит, твое предыдущее мышление было эффективным и тебе нельзя его менять. Но наш мозг не понимает, что жизнь изменилась. Внешних угроз нашим генам почти нет, и тебе нужна не старая программа выживания, а новая программа процветания. Тебе нужны не тысячи старых историй, которые управляют твоей жизнью, а одна новая, которая выведет тебя на иной уровень жизни. Метод невозможности – это метод постановки целей, который я адаптировал, работая со своим коучем Брук Кастийо. Самые желанные цели нам кажутся невозможными, потому что они не достижимы с позиции нашего прошлого. Если же ты хочешь шагнуть в новую жизнь, тебе придется думать о себе из будущего. Пока все понятно?»
«Не знаю, куда ты ведешь, но пока все ясно».
«Хорошо. Теперь расскажи мне, почему новостная платформа попала в нереальные мечты?»
«Кто я, чтобы у меня это получилось? У меня нет опыта. Я никогда не работала в новостном агентстве, и никто не будет читать то, что я пишу. Я также не понимаю, как на этом можно хоть что-то заработать. Если мы будем снимать квартиру, то мне нужно как можно скорее начать хорошо зарабатывать».
«Если я дам тебе систему, которая манифестирует эту мечту для тебя и будет приносить хороший доход, ты захочешь попробовать?»
«Звучит как волшебная кнопка».
«Я тебе гарантирую, что сработает, но есть один нюанс. Путь будет непростым. Цена, которую ты заплатишь, – это дискомфорт, пока не дойдешь до конца. Дискомфорт будет вызываться твоими мыслями. Твой внутренний голос будет постоянно шептать тебе: ты не знаешь, ты не сможешь, у тебя не получится. Ты захочешь сдаться. До конца по этому пути доходят только герои. Прежде чем я поделюсь системой, я хочу тебя спросить: внутри тебя есть герой? Ответь честно. Принимается любой ответ. Внутри тебя есть герой, чтобы построить то, о чем ты мечтаешь?»
Она молчит и просто смотрит на меня. Потом ее глаза краснеют и наполняются слезами.
Это застает меня врасплох. Я не понимаю, что вызвало такую реакцию.
«О чем ты думаешь, Вика?»
«Я вспомнила своего отца. Он уже умер. В детстве он называл меня "маленьким храбрышом". Я постоянно попадала в передряги. Мама ругала, а он мною гордился. Говорил, что "в щенке живет волк". Я знаю, что сейчас это звучит по-детски», – она смущается.
«Ты вспомнила о себе что-то важное только сейчас?»
«Да. Я не знаю, что со мной случилось за последние годы. Не знаю, почему потеряла опору. Я всегда была смелой, всегда была искательницей приключений».
«Ты такой и осталась, дорогая. Однажды храбрыш – навсегда храбрыш. Ты просто забыла. Теперь вспомнила. Так бывает. Со всеми бывает. Теперь ты вспомнила».
Она молчит и продолжает на меня смотреть уже с улыбкой. Я вижу ее внутреннюю радость: она сияет.
Помню в школе, когда учитель проверял посещаемость и называл чью-то фамилию, надо было поднять руку или встать и сказать: «Здесь».
Сейчас это способ души Вики сказать: «Я здесь».
«Ты готова продолжать?» – спрашиваю я.
«Ты даже не представляешь, как я себя сейчас чувствую».
«Представляю, – отвечаю я ей с улыбкой. – Ты готова продолжать?»
«Да, готова».
«Следующее, чего я хочу, чтобы ты выбрала, – это свои страхи и провалы. Люди планируют цели и думают, что их добьются. Но когда ты планируешь невозможное, твой мозг не верит, что это возможно, поэтому все, что тебе нужно запланировать, – это твои грандиозные провалы или своего рода банзай-миссии. Я не хочу, чтобы твои неудачи были для тебя сюрпризом. Пусть они станут твоим намерением. Здесь есть грань. Провал засчитывается только как провал, когда ты прикладываешь огромное усилие, чтобы победить. Идея нашей методологии в том, что, если ты запускаешь ракету на Луну, но промахиваешься, ты все равно окажешься среди звезд. Я хочу, чтобы каждые 90 дней ты серьезно проваливалась на пути к своей новостной платформе. Ты это делаешь до тех пор, пока совокупность твоих провалов не приведет к твоей невозможной цели. Пока тебе непонятно, как это работает, поэтому я тебе помогу составить план грандиозных провалов на ближайшие 90 дней. Укажи десять причин, почему невозможно построить такую платформу, которую ты хочешь».
Я вижу, что пока она ничего не понимает, но, когда мы закончим, она поймет, что делать.
«Десять причин, почему я не смогу?» – переспрашивает она.
«Окей. Во-первых, я понятия не имею, с чего начать. Во-вторых, я технически не понимаю, как все это организовать. В-третьих, даже если я создам сайт или какую-то платформу, то никто не будет читать…»
«Продолжай. Еще семь. Кстати, записывай эти причины, иначе забудешь», – она начинает записывать.
«Я не понимаю, как конкретно должен выглядеть формат таких новостей. Я знаю, какое чувство он должен вызывать, а вот форму пока нет».
«Еще шесть».
«Мне нужны деньги, чтобы все это организовать».
«Мне никто не поверит. Я даже не журналист. Все будут надо мной смеяться».
Она сводит брови. Искать причины и не повторяться становится сложнее.
«Я вообще не знаю, можно ли мне создавать новости. Наверное, какое-то разрешение нужно получить».
«Моя мама хочет, чтобы я нашла себе хорошую работу. Она будет против».
«Мамы такие мамы, – аудитория снова улыбается. – Осталось две причины».
«Я не могу все делать одна. Это очень много работы».
«И последняя».
«Что, если я сделаю и ничего не выйдет?»
«Сделай вопрос утверждением».
«У меня ничего не выйдет».
«Принято. Теперь каждую причину мы превращаем в грандиозное действие, в котором есть шанс провалиться. Например, твоей первой причиной было то, что ты не знаешь, с чего начать. С чего, ты думаешь, стоит начать?»
«Так я как раз и не знаю».
«Когда ты что-то не знаешь, с чего ты обычно начинаешь?»
«Я гуглю».
«Я тоже, дорогая. Я тоже. Сначала мы погружаемся в тему, чтобы набрать информации и понять, как в этой теме выглядит настоящий эксперт, а кто является фейком. Итак, какое твое первое массовое действие?»
«Прочитать об этом все, что я смогу найти, потом найти крутых экспертов и попросить их о помощи».
«Принято. Первое действие готово. Двигаемся дальше. Ты технически не понимаешь, как это все организовать. Какое массовое действие может быть здесь?»
«Наверное, понять и организовать все технически».
«Верно. Ты смотришь, нужен ли тебе веб-сайт, или для начала достаточно блога, или лучше сделать аккаунт в Instagram, или просто соберешь имейлы и будешь отправлять ежедневно рассылку. Второе действие есть. Что третье?»
«Никто не будет читать».
«Какое действие здесь может быть в первые 90 дней?»
«Найти первых 100–200 человек, которые будут читать».
«Да. Теперь ты понимаешь, как это работает. Мы принимаем ограничения своего мозга и начинаем использовать его как союзника. Мы превращаем ограничения в массовые действия, в которых, может быть, мы провалимся, но даже если и так, это не станет для нас сюрпризом. Вика, список сможешь без меня доделать?»
«Да, конечно».
«Перед тем как я тебя отпущу, скажи, что ты выучила за наш разговор?»
«Все, что мне нужно, уже внутри меня. И что мне нужен коуч», – участники эфира смеются и пишут в чате благодарности.
Как обычно, весь эфир я стоял и сейчас чувствую, как раскалывается поясница и тяжело повернуть голову. Когда-то я танцевал акробатический рок-н-ролл. Однажды я проводил лето в лагере, и там была девушка, которая тоже танцевала. Мне захотелось впечатлить ребят в отряде, и я решил эффектно подбросить девушку вверх. К сожалению, я ее не удержал, и она упала мне на голову. Это было больно, и хруст запомнился хорошо. С тех пор боль в пояснице и шее меня не покидает, и это часть сделки, которую ты получаешь, выбирая жизнь. Если ты принимаешь радость, уверенность, любовь, то принимаешь и вторую сторону медали. Метод невозможности работает, потому что ты учишься принимать любые последствия. Провал – это не обстоятельство, а лишь история в нашей голове. Как и любая история, провал не может быть правдой. Победа тоже не может быть правдой. Это просто череда эпизодов. Каждый раз, когда мы думаем или открываем рот, начинает создаваться история, и вопрос лишь в том, в какую историю ты хочешь верить, какую историю ты выберешь для себя последней, какая история, хоть и ложная, будет максимально приближенной к правде?
Заключение
Следующая фраза абсолютно правдива. Все неправда.
Я бы хотел закончить книгу идеей о том, как обычный человек становится легендарным, обратившись к творчеству Джоан Роулинг.
В книгах о Гарри Поттере она рассказывает про одно из заклятий, которое темный волшебник может наложить на другого человека. Это заклятие называется Империус и является заклятием повиновения. Меня впечатлило то, как чувствует себя заколдованный человек. Под Империусом ты ощущаешь себя прекрасно, все тревоги и проблемы исчезают, выполнять приказы кажется очень хорошим решением. Но мудрые волшебники умеют сопротивляться этому заклятию. Они знают, что все – иллюзия и что они в ловушке. Их тихий голос сопротивления становится все сильнее и сильнее, пока однажды они не разорвут магические цепи.
Обычно мы живем и не понимаем, что под этим заклятием пролетает вся наша жизнь. Ты видел людей, разговаривающих с собой вслух? Тебе кажется, что они сошли с ума? Между ними и тобой разница лишь в том, что свои мысли они говорят вслух. Ты же говоришь их про себя и сам их слушаешь. Голос в голове никогда не замолкает. Каждый раз, когда ты его слышишь, ты не видишь, что происходит вокруг, как не видит сумасшедший, говорящий вслух то, что думает. Жизнь пролетает во власти внутреннего голоса, и лишь изредка ты можешь насладиться моментами, когда не слышишь себя, а видишь окружающее.
В день, когда я проснулся, у меня было лишь одно осознание: вся моя жизнь до этого была ложью. Я попал в иллюзию собственного ума.
Сложность этой иллюзии в том, что нам кажется, будто мы контролируем свои мысли. Это неправда. Они просто появляются в нашем сознании и вводят нас в заблуждение. Но если ты ищешь, если ты хочешь стать лидером, то сначала должен перестать следовать за своими мыслями. Только тогда в тебе проснется лидер и у тебя появятся последователи, потому что они увидят в тебе силу, которой раньше не было. Они увидят, что ты больше не раб, и захотят того же и для себя. Твоя сила, как магнит, начнет их притягивать.
Эта сила стоит на твоем понимании истины. Понимание истины делает тебя гигантом в глазах других. У некоторых это вызывает ненависть, у других – любовь, но если ты действительно понимаешь истину, то тебя не волнуют ни первые, ни вторые.
Откуда берется понимание истины?
Почти в каждой главе я писал, что идеальная форма сумасшествия – это желание изменить то, что случилось. Каждый раз, когда ты не согласен с тем, что происходит, ты попадаешь в рабство к своему мышлению, потому что твой мозг пытается объяснить: вещи происходят не так, как ты хочешь.
Истина в том, что не важно, чего хочет свой мозг, потому что для Вселенной ты так же важен, как любое насекомое, лист дерева или песчинка в пустыне. Тебе можно делать все, что ты хочешь, но ты ничего не решаешь. Это знание пугает. Тебе может показаться, что ты беспомощен. Ты беспомощен только тогда, когда ты этому сопротивляешься. Но если ты принимаешь текущий момент, текущую реальность как то, что ты выбрал, то почувствуешь, как крепко стоишь на ногах, а не на голове.
Все, что ты можешь сделать сегодня, – это немедленно принять происходящее и адаптироваться. Ты можешь поменять свое восприятие или попробовать изменить обстоятельства. Мудрость появляется тогда, когда ты знаешь, в каких случаях нужно сделать первое, а не второе. Истина же приходит, когда ни первый, ни второй способ не вызывают у тебя страданий.
Благодарности
Каждый особенный человек на моем жизненном пути – мой учитель.
Мои родители (Светлана и Ефим Саидовы), моя жена (Марина Саидова), мои дети (Алиса и Макс), мой брат (Денис): если бы их не было, разве был бы смысл идти?
Мои учителя и коучи: Байрон Кейти, Аарон Бек, Сью Джонсон, Рас Харрис, Брук Кастийо, Марша Линехан, Майкл Нил: разве стал бы я учеником, если бы не было таких учителей?
Моя команда и партнеры: разве шел бы я без них так быстро?
Мои клиенты: разве было бы без них так много возможностей?
Мои ученики: разве стал бы я учителем не только внутри, но и снаружи, если бы не появился первый ученик?
Гладуэлл М. Разговор с незнакомцем: Почему мы ошибаемся в людях и доверяем лжецам. – М.: Альпина Паблишер, 2020.
Квадриплегия – паралич обеих рук и ног, вызванный повреждением спинного мозга.
Комментарии к книге «Разговоры, которые меняют жизнь. Техники экспоненциального коучинга», Михаил Саидов
Всего 0 комментариев