«Второй Май после Октября»

Виктор Борисович Шкловский

Второй май после октября

Небольшая комната. У стены низкая, простая книжная полка. На ней издания по фольклору. В комнате много китайских вещей. Перед столом стоит китайское кресло, на столе рукопись и размеченные синим карандашом газеты за апрель 1918 года.

Бумага рукописей линованная. По линейкам написаны крупные, отдельные, спокойные, разборчивые буквы.

Написано на бумаге:

«...На нежной молодой траве, под рыжеватой весенней листвой деревьев...»

Алексей Максимович Горький в синем китайском шелковом халате, в китайских туфлях на многослойной бумажной подошве стоял перед открытым окном и смотрел на юг.

Широко синело небо; внизу прозрачными клубами подымались, закрывая Петропавловскую крепость, деревья Александровского парка с рыжеватой весенней листвой, как будто прослоенные коричневыми чешуями только что открывшихся почек.

Под деревьями, на нежной молодой траве, почти невидимые, шумно и звонко играли дети.

За парком город – куполами и золотыми шпилями.

Прекрасно прошлое. Его иногда жаль, как молодость.

Но ведь этот город – лучшее от прошлого.

Как достигнуть будущего без насилия?

Мало людей, которые любят завтрашний день, больше – вчерашний. Нет у людей памяти о будущем.

Алексей Максимович скинул халат. Высокий, длинноногий, подошел к зеркалу, поправил ежик, надел пиджак, вышел в переднюю, постучал в дверь, вошел.

Комната в восемь окон с аркой. На полу стоят два слона величиною с больших пуделей. Сделаны из финифти, сиамской работы, уши у них прицепные.

У стены петровский шкаф с неровными, пузырчатыми стеклами. В шкафу нефрит и бронзовые черепа с воткнутыми в них трехгранными кинжалами. На другой стене большой портрет Алексея Максимовича в голубой рубашке; сидит озабоченный, широкоплечий, моложавый.